– Какая неожиданная встреча! Графиня Фифа, если я не ошибаюсь, – полные губы мужчины искривились в усмешке. Он подцепил ягоду за хвостик и отправил в рот.
– Э!.. Да, это я, – сказала Тинни, с усилием подавив в себе желание убежать. Она украдкой посмотрела на слуг и разносчиков, стоявших у дальней стены. Судя по их невозмутимым лицам, они ничего не слышали.
– А я проезжаю мимо, смотрю – карета со знакомым гербом. Думаю, дай поздороваюсь. С утра-то не удалось, – пучеглазый продолжал ухмыляться, воровать клубнику и слизывать с полных губ черные икринки. – Надо признать, графиня Фифа, что вы сильно постройнели с момента нашей последней встречи, – мужчина вновь ухмыльнулся и ловко прищелкнув пальцами, послал оторванный от клубники хвостик прямо к краю стола. – А еще помолодели. Не скажу, что похорошели, но помолодели – точно.
– Ты себя-то в зеркале видел, каракатица? – зло выпалила Тинни, решив, что хуже уже не будет. Пропадать, так с песней! С дерзкой песней.
Граф Деволь фыркнул, чихнул и, съев еще парочку вымазанных в икре ягод, сказал:
– Кто на этот раз плетет интриги? Кто это такой смелый, что решился на подмену ясных вельмож? Барон Дренцо́? Или граф Мерзавчик? А может эта старая кикимора, баронесса Вы́жлица?
Тиннэри, упрямо выпятив губу, хранила полное молчание.
– Ты, главное, сдай своих хозяев и тебе ничего не будет, – доверительно прошептал Деволь, наклонившись к замершей Тинни. – А если не сдашь, то пойдешь прямиком на виселицу, по обвинению в умышленном причинении вреда Их Сиятельствам.
«Зуланд Трилист, да за что мне это?» – Тинни мысленно корила себя за то, что не запомнила ни одного произнесенного графом имени, потому что сильно разнервничалась. С ней и в Травакадемии случались подобные инциденты: она могла вызубрить все лекции, но если преподаватель сердился и хмурился, выказывая недовольство или плохое настроение, то все знания сразу же улетучивались из взъерошенной головы травницы-студентки.
– Неужели снова заговор? – задумчиво изрек граф, почесав шею.
– Ну, я… то есть, мы… – Тинни решила как следует наврать.
– «Мы»? – переспросил довольный Деволь и поскреб подбородок. – Продолжай.
– В общем, мы приехали из столицы. Долго ехали, между прочим… Баронесса нам велела…
– Так это все-таки Выжлица? – лицо ухмыляющегося графа пошло красными пятнами, то ли от гнева, то ли от удовольствия. Он пощелкал пальцами и вновь чихнул. Причем, несколько раз.
– Да, она! – радостно подтвердила Тиннэри. Какое счастье, что он сам назвал это странное имя! Травница скосила глаза в сторону двери, ведущей в подсобку, а затем вновь взглянула на собеседника. Пятен на лице графа становилось все больше, а лицо начало опухать.
– Она просила приехать и ждать указаний, – немного подумав, добавила травница.
Но графу, кажется, уже было все равно. Деволь расчихался так, что Тинни сбилась со счета – двенадцать раз он чихнул или все-таки четырнадцать?
– Ну ладно. Все не так уж плохо, – примирительным тоном сказала Тинни, заметив слезы на покрасневших глазах собеседника.
– Фюда, ифите фюда! – еле слышно прохрипел граф, тыча одной рукой в Тинни, а другой подзывая своих солдат, скромно замерших возле входной двери роскошной едальни.
– Вфять ее! – опухший Деволь едва ворочал языком, поэтому подошедшие стражники ничего не понимали.
– Лекаря ему, что ли? – здоровый детина-солдат почесал макушку. – Ваша милость, мы не понимаем. Говорите четче, пожалуйста.
– Я доферуфусь до фас, гафы! – хрипел алый граф.
Вокруг Деволя засуетились очнувшиеся разносчики, а скрипачи, поймав общее настроение, принялись наигрывать какую-то бодрую, ритмичную мелодию, под которую, как отметила про себя Тинни, очень хорошо бегалось.
– Опять аллегрия у Его Сиятельства! Опять пакостей обкушались! – перешептывались слуги графа. Они наскоро смастерили из пледа носилки и, уложив на плед Деволя, потрусили к выходу.
– Не-ет! – хрипел Деволь.
«Да!» – радостно улыбаясь, думала Тинни. Воспользовавшись всеобщей суматохой, она пробралась в подсобку, предварительно оставив на столе, возле тарелки с почти нетронутой икрой, пару кунов. В подсобке Тинни едва не столкнулась с посудомойкой, такой же краснолицей как граф Деволь.