– Зуланд Трилист! Я не удержу! – Вдруг раздался отчаянный вопль Иллидира.
– Должен удержать! – рявкнула в ответ Тинни.
– Контуры не моя стихия! То есть, что я несу? Я не выспался! – надрывался Тьма, картинно заламывая руки. Контур все-таки вырвался из-под его контроля.
– Зуланд Трилист, мы падаем! А-а-а! – Тинни судорожно замахала руками, теперь единолично управляя парящим в воздухе кораблем.
Брокки вцепился в кромку борта, не в силах оторвать глаз от стремительно приближавшейся земли. По правую руку виднелись горы, по левую необработанные поля. К счастью, Тинни сумела дотянуть до ближайшего поля, и корабль с треском и стуком приземлился на поросшую бурьяном землю.
– Восьмилапый Фринн, я уж думал, что скоро с почившей бабушкой здороваться буду! – выдохнул ошарашенный таким перелетом и приземлением вор. Ему, конечно, доводилось падать: с кровати, с печи, с дерева, даже с крыши и он был очень рад, что ему так и не довелось упасть с летящего корабля!
Прошло немного времени и оцепеневшие от ужаса люди, начали приходить в себя. Особо впечатлительные таращились на землю, не в силах поверить в то, что с ними приключилось. Другие истово прославляли небесную Оравию.
– Нужно по-быстрому сваливать! – шепнул Брокки, отвязывая Тинни от мачты.
Вот здесь она была с ним полностью согласна. Мало ли что придет в голову пережившим подобное приключение людям? А вдруг найдутся такие, которые решат, будто это Тинни и Тьма призвали того Фахана? Вот тогда-то им точно не избежать встречи со жнецами.
– Ничего не забыли? – деловито поинтересовался Тьма, когда они один за другим покинули корабль, спустившись по якорному канату.
– Все взяли, – кивнула Тинни. У нее все еще тряслись руки после пережитого, но, даже несмотря на это, она пребывала в хорошем настроении. Травница очень гордилась тем, что ничего не напортачила в аэростатном контуре и тем, что при приземлении обошлось без жертв.
– Постой, котика забыли, – вор попытался отцепить Рулькина от щегольского камзола Иллидира. Кот никак не хотел отцепляться от спины Тьмы, а тот так вымотался, что даже не обращал внимания на испуганное животное.
– Постой! Я знаю как! – Тинни решила эту проблему при помощи нескольких капель из пузырька с настойкой корня валерианы.
Маленькая процессия спешила в направлении леса, оставив позади корабль и толком не пришедших в себя людей. Прежде чем скрыться под сенью деревьев, Тинни еще раз обернулась. Расположенная посреди поля «Песня русалки» казалась чьей-то неудачной шуткой. По полю прыгала довольная коза, люди о чем-то возбужденно переговаривались, легкий ветер раздувал порванные в четырех местах паруса.
– Может, не стоило бросать их? – спросил Тьма, поймав взгляд Тинни.
– Хех! – Брокки вступился за спасительницу. – Каждый маленький ребенок знает, что мы приземлились на спорных землях графа Эть и графа Хука. Поэтому-то эти поля и не возделывают. Не боись, малой, их встретят как родных, а затем отошлют пинком под зад в правильном направлении. Но, прежде всего, покормят, – при последнем слове, у вора вырвался непроизвольный вздох.
Иллидир одарил Брокки презрительным взглядом. Дальше шли молча. Главное – уйти подальше от места происшествия, а то мало ли что.
– Откуда только вылез этот Фахан? – недоумевала Тинни. Она ловко пригнулась, чтобы не врезаться в ветку.
– Молчи, грусть! – вздохнул Тьма. – Я сам голову ломаю и не нахожу ответа.
– Он всего лишь охраняет клад, – подал голос Брокки и резко затормозившие путники разом повернулись к нему.
– Откуда ты знаешь? – в унисон воскликнули Тинни и Тьма.
Вор, хмыкая и кусая губы, поведал им краткую легенду о том, что давным-давно, в левой излучине реки жил злой колдун. У колдуна была навязчивая идея, что кто-нибудь обязательно ограбит его и поэтому призвал на помощь свирепого Фахана. Колдуна давно уж нет, а сокровища и Фахан на прежнем месте.