Тинни еще раз хлюпнула носом и затаила дыхание, прислушиваясь к голосам снаружи.
– Что с ними делать, одному владыке небесной Оравии известно! – высокий голос, по-видимому, принадлежал одному из жнецов.
– Подождем, пока брат Баторий стряхнет с себя оцепенение, – вторил ему голос пониже.
– Ладно. А покамест стереги этих богомерзких колдунов, смотри глаз с них не спускай! Я тебе еще девятерых братьев на подмогу пришлю. – Разговор затих, скрипнула дверь и Тинни почувствовала едва ощутимый сквознячок на открытой шее (криво нахлобученный мешок доходил ей до подбородка). Жнецы, убедившись в том, что пленники были на месте, вновь захлопнули дверь.
– Слышала, нас целых десять жнецов охранять будет, как особо опасных преступников каких-то! – прошептал Иллидир.
Тинни непроизвольно всхлипнула в ответ.
– Ты, что, плачешь? – удивленно спросил Тьма.
– Это я от счастья, – съязвила травница, еще раз хлюпнув носом.
Тьма нащупал ее пальцы, слабо пожал их и сказал:
– Мы обязательно что-нибудь придумаем. Только не плачь.
Тинни лишь подернула плечами, не в силах произнести и слова – настолько ее изумила реакция Тьмы. Того самого Тьмы, который постоянно издевался над ней, выставлял перед одногруппниками и преподавателями полной дурой и дразнил ее «оглоблей», «верстой» и «сосной».
– И еще… мне очень жаль за свое глупое поведение там, в Травакадемии. Знаешь, ведь это из-за того… из-за того, что ты мне очень нравишься. Только я не решался сказать. А сейчас я подумал, что этот наш разговор может стать последним… – он еще крепче сжал ее пальцы. – В общем, знай это. Теперь и на костер не страшно, – добавил он, помолчав.
– Иллидир, я… я даже не знаю, что сказать, – пролепетала изумленная травница. Вот уж словно обухом по голове!
– Ничего не говори, – в голосе Тьмы послышались нотки сарказма. – Кому нужен костлявый полукровка, с магзапасом в пять заклинаний?
– Э-э-э… А ты разве полукровка? – Тиннэри намеренно направила ход разговора в другое русло.
«Может у меня галлюцинации какие?» – думала она, все еще не веря всему тому, что только что услышала.
– Да, браки между преларцами и гернийцами «выдают» смуглых светловолосых уродов.
– По-моему, ты не урод.
Тьма горько усмехнулся, выдавил из себя: «Спасибо!» и замолчал.
Глава 14. Там, где водятся драконы
Тинни отчаянно зевала и периодически клевала носом. От падения влево или вправо ее спасало то, что она была крепко примотана веревкой к широкой, костлявой по ощущениям спине одногруппника. Тьма молчал, и, давая себе короткие передышки, пытался расслабить щедрые мотки веревок.
За дверью раздавался гомон стражников жнецов, ведущих долгие и нудные разговоры на тему утерянных реликвий, когда-то принадлежавших преподобному Кокосию.
Под гомон их голосов хотелось спать еще больше. Но вот пробили в колокол, жнецам принесли поесть, а про пленников как будто напрочь забыли.
– Ничего, нас так просто не проймешь! – шипел Тьма, услышав протестующие звуки в своем животе. Тинни тоже хотелось есть, она даже задремала, и когда она задремала, то ей приснился родной дом, а нянюшка угощала ее жареной картошкой, вкуснее которой травница в жизни не ела.