Тьма пожал плечами, мол, отдыхать – так отдыхать. Он раздал спутникам по галете, которые они старались жевать долго и медленно. Затем он пустил бурдюк с водой по кругу, предупредив, чтобы никто не делал больше двух глотков. Клюющая носом травница сидела, прижавшись к Иллидиру, и безучастным взглядом смотрела на то, как Брокки пытается починить просящий каши сапог. Делал он это при помощи откуда-то взявшейся толстой иглы и черной нитки. Не иначе как у жнецов позаимствовал. Починив сапог, Брокки издал сдавленный победный клич. Горделивой поступью вор прошелся туда-сюда и на последнем заходе едва не упал.
Тинни не удержалась и хихикнула – второй сапог Ловкача тоже запросил каши. А остаток нитки был слишком коротким для того, чтобы подлатать второй сапог. Поэтому вор, недолго думая, просто взял и обвязал сапог веревочкой. Тинни зевнула, прикрыв рот ладонью, и потянулась. Судя по ощущениям, снаружи уже свечерело. Причем свечерело прилично, и организм требовал сна. Спутники тоже зевали и отчаянно терли глаза, но спать почему-то не ложились. Через пару минут Тьма решился озвучить всеобщий страх:
– А вы уверенны, что дракон не проберется сюда, пока мы будем спать?
Все трое разом повернулись ко входу в пещеру, представляя в красках то, как в их лагерь пробирается дракон, сжигая всех и вся на своем пути.
– Если б мог, то давно бы уже пробрался, – кажется Брокки был единственным из всей компании, кто не падал духом.
– А вдруг он сейчас только и занимается тем, что расковыривает узкий вход в пещеру? – Тинни старалась говорить спокойным ровным голосом, но ее волнение выдавали дрожащие губы.
– Эти твари такие, они могут! – Тьма поддержал ее.
Брокки наградил его недовольным взглядом и возразил:
– Ну проковыряет, и что? В коридор он точно не пролезет – потому что для коридора он слишком здоровый. Хорош бакланить, лучше отправляйтесь на боковую, а я на стреме постою. Так уж и быть. Но чур на стреме стоим по очереди.
– Угу, заснешь тут, – проворчала травница, прижимаясь к теплой спине Иллидира и подкладывая под грязную щеку ладони. К счастью ее опасения оказались напрасны, и Тинни заснула сном младенца. А предположения о коварстве дракона не подтвердились.
Травница пробудилась оттого, что жаркое дыхание Тьмы обдавало ее затылок. Сонно сощурившись и присмотревшись, Тинни увидела, что это не Тьма, а Брокки. Тьма находился в дальнем углу и при свете ведьминого огонька осматривал своды пещеры.
– Почему вы меня не разбудили? – прошептала Тинни с негодованием в голосе.
– Ты такая слабенькая и впечатлительная, что мы решили не беспокоить тебя по пустякам, – ответил Тьма, не оборачиваясь. Тинни стряхнула с себя загребущие руки вора, потянулась и поднялась на ноги.
– Смотри, я тут кое-что обнаружил, пока вы там с вором сладко обжимались, – Тьма подошел к четвертому справа проходу и приманил ведьмин огонек. Огонек послушно застыл в проеме и начал едва заметно подергиваться. – Видишь, – сказал травник, едва сдерживая радость. – Здесь какое-то движение воздуха, значит там может быть выход.
– Вижу, – кивнула Тинни.
Она пропустила мимо ушей ехидное замечание Тьмы насчет объятий с вором. Пускай он думает, что хочет, она-то знает, что не хотела его объятий. Все, чего на данный момент хотела Тиннэри – это поскорее покинуть эти мрачные подземелья.
По выбранному коридору довольно легко шагалось. Первые полчаса. Дальше было труднее, хотя бы потому, что местами встречались каменные пороги, резко взмывающие вверх. Некоторые пороги были не больше метра, иные приходилось штурмовать при помощи веревки, магии и смекалки. Первым наверх забрасывали Брокки – как самого легкого и ловкого, а тот спускал им веревку, закрепив ее вокруг своего пояса, если поблизости не было достаточно тяжелых валунов (которые можно было обмотать веревкой) и оставшиеся внизу травники усердно карабкались вверх по спущенной вором веревке. После двенадцатого порога, коридор, словно издеваясь, начал пологий спуск, большую часть которого путники преодолевали скользя на своих двоих.