– Ну чего, довольны? – спросил гном, когда гости, расположившись на лугу, с наслаждением вдыхали свежий, горный воздух. Предзакатное солнце вновь разнообразило пейзаж и путники любовались буйством красок в небе.
До верстового дуба было рукой подать, гном не обманул и вывел их на противоположный берег реки. Путники чувствовали себя усталыми, но безумно счастливыми. Они так и продолжили бы сидеть, если бы не рев дракона, раздавшийся откуда-то со стороны.
– Не испить мне из источника Мимира! – воскликнул гном, сокрушенно покачав головой.
– Чего? – не понял вор.
– А того, что я один у своих братьев. Ответственность на мне большая! Не взыщите, ребятки. И удачи вам! – с этими словами Сидри запрыгнул в лаз и замуровался изнутри.
– Ах ты дятел паскудный! – взревел Брокки, застучав кулаками по каменой плите.
– Тише ты, дурак! – одернул его Тьма. – Не привлекай внимания.
– Поздно! – Тинни указала на красного дракона, который направлялся в их сторону.
– К дубу, живее! – Тинни первая подорвалась с места.
Травник и вор не отставали от нее, а Брокки вообще умудрялся склонять гнома и так и этак.
– Жалко ему было что ли, пустить нас в свою нору? С него не убыло бы!
– Он просто хотел, чтобы дракон отвлекся на нас! – возразил бегущий рядом Иллидир.
– Зачем это ему надо?
Тьма хотел ответить, но споткнулся и упал. Впрочем тут же вскочил и продолжил путь, с удивлением отметив, что споткнулся он о чей-то походный мешок. Возле дуба вообще лежало штук десять походных мешков, но акцентировать на них внимание, когда тебе в затылок дышит огнедышащая махина, было затруднительно. Верстовой дуб оказался исполинских размеров, а в его дупле помимо троих путешественников могли уместиться еще несколько лошадей.
– Не-ет! – округу огласил чей-то визгливый голос.
Друзья обернулись и увидели, что теперь помимо дракона, в их сторону мчится группа жнецов во главе с Баторием и Эмили-Элизабетой.
– Читай заклинание! – взмолился Тьма, обращаясь к Тинни, которая и так делала все настолько быстро, насколько могла.
Брокки уперся коленом во что-то гладкое и поспешил предупредить товарищей:
– По-моему, здесь чьи-то вещи или камни какие-то.
– Чтоб тебя красные дьяволицы за гузно схватили! Нашел о чем сказать! – рявкнул перенервничавший Тьма. Из затемненного дупла, в котором они находились, было прекрасно видно, как на них пикирует дракон, раззявив зубастую пасть.
Треск дерева, рев, чудовищный рев, гул, туман и головокружение сплелись в единое целое, и друзьям на миг показалось, будто они проваливаются в разверзшееся чрево земли.
Тьма приходил в себя мучительно долго. Ему казалось, что он попал под горный обвал, или его придавило деревом. Хотя по ощущениям, он не испытывал особого дискомфорта, более того, его ноги грело что-то теплое. Судя по звукам, он находился в лесу и пение птиц с шуршанием листвы были тому самым живым доказательством. Иллидир не был уверен, но, вдобавок ко всему он слышал далекое журчание реки. Кажется Тинни не успела воспользоваться желудем и дракон все-таки добрался до них.
Тьма рискнул разлепить глаза и осмотреться. Лучше бы он этого не делал.
«Зуланд Трилист!» – только и подумал Тьма, увидав маленькую драконью морду внимательно наблюдавшую за ним. Тьма зажмурился. В тот момент перед внутренним взором Иллидира пронеслась вся его молодая жизнь. Он вспомнил свою первую поездку в столицу, драки с младшим братом и поступление в Травакадемию. А еще веснушчатые щечки Тинни.
Дракон почему-то не спешил, ни есть его, ни обдавать огнем. Тьма опасливо открыл один глаз и вновь посмотрел на дракона, обливаясь при этом холодным потом. Дракон никуда не исчез, а все так же продолжал преданно заглядывать в глаза Иллидиру. И взгляд его был немного осоловелым.
«Кажется я сошел с ума или умер и по ошибке попал не туда, куда надо» – подумал Тьма. Он разлепил второй глаз и осмотрелся. Дракон, которого он сначала принял за взрослую особь, оказался маленьким дракончиком, едва ли умевшим дышать огнем. У Тьмы отлегло от сердца, когда он понял это, однако, чувство тревоги никуда не исчезло. Ведь если был дракончик, значит где-то должна быть его мама. Серая дымка рассвета не давала возможности рассмотреть все, что окружало Иллидира и поэтому он, с опаской покосившись на замершего детеныша дракона, призвал в ладонь ведьмин огонек. Зеленоватый свет огонька выхватил из темноты останки, точнее дубовые щепки, тряпки, какие-то мешки, а на ногах Тьмы лежала Тинни. Он было дернулся, чтобы посмотреть все ли с ней в порядке, как груда веток, находившаяся в двух шагах от Тьмы ожила и из нее высунулась любопытная морда еще одного дракончика. Иллидир вздрогнул и поморщился. Ему решительно не нравились эти драконы, особенно их светящие глаза – ровно три штуки: два стандартных, третий посередине лба.