«Кровожадно светятся», – Тьма поежился, невольно сравнив глаза дракончиков с драгоценным камнями.
Он медленно встал, стряхивая с себя сухие листья, и еще раз осмотрелся. Вокруг царил полнейший хаос, останки дуба, какие-то лохмотья, мешки и горы облетевших листьев. Тьма присел возле Тинни и заботливо легонько потеребил ее за уши, девушка пробурчала что-то невнятное, а затем распахнула глаза.
– Зуланд Трилист! Где мы? – Травница резко вскочила и рухнула бы ничком вниз, если бы ее не поддержали покрытые золотистым пушком руки Тьмы.
– Ты как? – он заботливо поддерживал ее за талию.
– Нормально, иначе так резво не вскочила бы, – отшутилась она, кинув на Тьму благодарный взгляд. – Ну так где мы?
– Не спрашивай меня, – тот пожал плечами и, указав на детенышей дракона, добавил: – мне кажется, что нам нужно быстрее найти Брокки и уходить отсюда.
Тинни хотела спросить к чему такая спешка, как заметила наконец дракончиков и все вопросы, по крайней мере, насчет спешки, отпали сами собой.
– Бедненькие, кто же вас так? – травница бесстрашно подбежала к дракончику, глаза которого были синего цвета, и протянула руку, чтобы погладить его по голове.
– Ты с ума съехала? – Иллидир подался следом и, перехватив ее руку, сказал: – Сейчас их мамаша прилетит, а ты розовые сопли разводишь.
– Какие сопли? – возмутилась травница, указывая на лапки дракончика. – Видишь, их связали. Зуланд Трилист, кому могло придти такое?.. Жнецы, конечно же они. Ух и вредные падлюги!
– Да пойдем уже, – взмолился Тьма. Ему было некомфортно находиться рядом с дракончиками. – Говорю же тебе, у них есть мать, которая позаботится о них.
– Как? – Тиннэри ехидно усмехнулась в ответ. – Отгрызет веревки вместе с их лапками?
– Э-э-э… – Иллидир замялся, а затем махнул рукой, мол, делай что хочешь, если тебе жизнь не дорога.
Пока травница ворковала над дракончиками, Тьма не без труда отыскал вора, который так удачно замаскировался между веток поваленного дуба, что найти его было весьма затруднительно. Он давно очнулся, и занимался тем, что прислушивался к разговорам травников, грызя галеты, обнаруженные в одном из множества бесхозных мешков.
– И ты уверен, что поблизости ни одного жнеца? – прошептал вор, когда Тьма попытался выманить его из укрытия.
– Ничего я не уверен, – проворчал Тьма, – но и сидеть на одном месте нет никакой причины. Не ровен час дракониха за своим потомством прилетит.
Слова про дракониху подействовали на Брокки лучше любого другого аргумента и друзья поспешили изучить подоходные мешки, попутно поторапливая Тинни. Травница сначала опасалась того, что дракончики могут неправильно истолковать ее действия и укусить или, того хуже, дыхнуть огнем. Но к счастью ничего подобного не случилось и освобождение от пут прошло как по маслу.
– Смотрите, они крылышки разминают, – с восторгом закричала Тинни, глядя на дракончиков, пытавшихся взлететь. – Наверное они не могли летать со связанными лапками. Бедняжки!
– Пошли, Колосок! – рявкнул Тьма, оттаскивая Тинни от дракончиков. – Мне все равно чего они могут, чего не могут. По мне так безжалостные твари они и не надо было их развязывать. Двумя гадами стало бы меньше.
Тинни, закусила губу, чтобы не высказать Иллидиру все, что она о нем думает. Ведь Тьма лишился родителей по милости драконов, и Тинни прекрасно понимала, что сейчас творится у него на душе.
– По всей видимости, жнецам удалось осуществить свой план, то есть они украли драконово отродье и хотели куда-то убраться, но мы вновь спутали их карты, – подытожил Тьма.