Причина смерти: резаная рана
Время смерти: 23 часа — 2 часа утра
Свидетели: нет
Сообщено: Бианкой Хилл
Адрес: Ньютон Мьюс, 36
Бурровс посмотрел на большие настенные часы. Было начало пятого. Его дежурство кончалось в восемь часов утра. Пока по этому делу он знал очень мало. Но это его не беспокоило. Он был очень терпелив и знал, что время всегда работает на полицию.
11
У Бианки я узнал фамилии людей, живущих на Ньютон Мьюс. Бианка прожила здесь всю жизнь и знала почти всех. Дом она получила в наследство от своей матери. Рядом с Бианкой жили семьи Фезербенкс и Бейнс. Еще на этой улице жили семьи Косгроус, Мориссес, Янвирс, Бриантс, Мак-Муррейс и некоторые другие. Все они жили здесь давно и были спокойными, респектабельными и довольно богатыми людьми.
— В материальном отношении я здесь белая ворона. После смерти моей матери у меня практически не было ни цента. Только этот дом. Когда еще были живы мои родители, мы жили с ними один год в Мексике. Там я занялась изготовлением ювелирных изделий из серебра. Так просто, ради собственного удовольствия. И вот я попробовала, не смогу ли я зарабатывать этим себе на жизнь. Сначала мне было очень тяжело, но теперь мои дела идут уже лучше, и я довольно оптимистично смотрю в будущее.
По описанию семей, живущих на Ньютон Мьюс, я понял, что ни с кем из них я раньше знаком не был. И все-таки я был уверен, что покушение на меня было предостережением для кого-то из живущих именно на этой улице.
Через несколько дней опять пришел Сантини. Он пробыл очень недолго.
— Вам кажется, что вы вспомнили имя Колонел Херстман? — спросил он.
Я кивнул.
— Мисс Хилл попросила меня навести справки об этом человеке. Из Вашингтона я получил ответ на свой запрос. Они сообщают, что в вашем полку никогда не служил человек по имени Колонел Херстман.
Я написал: А вы проверили всех людей, которых так зовут и которые служили в армии.
Он ответил раздраженно:
— Конечно же проверил. Последний человек с таким именем, служивший в армии, был майором государственной милиции и служил там в начале века.
Интерес Сантини к человеку по имени Колонел Херстман был явно исчерпан. Но я был уверен, что в своей прошлой жизни я был знаком с этим человеком.
— Когда вы начнете учиться говорить? — спросил Сантини.
Я пожал плечами, потому что я этого еще не знал.
Сантини ушел. А я начал думать, когда же мне действительно начать упражнения. Доктор Минор сказал как-то, что существует бесплатная клиника, где учат заново говорить тех, кто в результате операции или по каким-либо другим причинам повредил голосовые связки. Эту клинику содержат несколько больниц. Конечно, я мог бы заняться с частным преподавателем. Но у меня не было денег на это, и я попросил Бианку записать меня в клинику. Два раза в неделю я стал ходить туда на занятия.
Сначала я научился произносить звуки, которые были похожи на пять основных гласных. Это было нелегко, и сначала мне не удавалось даже чуть-чуть похоже произносить их.
Бианку мои упражнения не раздражали, и я тренировался даже во время работы. В это время меня не покидало странное чувство пассивности. Это было время ожидания. Но я был уверен, что со временем кусочки мозаики должны обязательно сложиться в определенный узор. И в конце концов я обязательно найду ответ на вопрос, кем я был и что же все-таки со мной произошло.
Было бы неправдой утверждать, что я был всем доволен, но я смирился и ждал. У меня была неплохая работа. Благодаря Бианке я научился неплохо паять. Это вносило разнообразие в мою монотонную работу по плавке и литью металла. Один день был похож на другой. И каждую ночь мне снился один и тот же хорошо мне знакомый кошмар.
Розмари становилась все более невыносимой. Она возвращалась вечерами позже. После той ночи, когда она спустилась ко мне в мастерскую, она почти совсем перестала разговаривать со мной. Я никак не мог застать ее одну, чтобы иметь возможность поговорить наедине. Она всегда была в обществе Бианки. Но как-то вечером Бианка вдруг собралась в овощной магазин. Я предложил ей сходить вместо нее, но она отказалась. Как только она ушла, вошла Розмари. Я как раз собрался выпить рюмку водки.
— Бианка ушла? — спросила Розмари.
— Да-а, — ответил я. К этому времени я уже научился в несколько искаженной форме произносить некоторые односложные слова, такие как «да», «нет», «где».
— Послушайте, Вик, мне нужно с вами поговорить, — сказала она. — Мне становится страшно, я боюсь.
— Ме-ня? — спросил я удивленно.