— Я вас не понимаю, — сказал Бурровс.
— Он жил в доме 660. Вы знаете этот район?
— Немного, — ответил Бурровс.
— Тогда вы можете и не знать, что такого дома вообще не существует. Стало быть, этот Пацифик дал фальшивый адрес.
— Если имя и адрес фальшивые, значит, этому человеку есть что скрывать. Странно, что он не занесен в нашу картотеку.
— Может быть, этот Пацифик совершил что-нибудь перед войной, а после войны исправился. Во всяком случае, и у ФБР нет о нем никаких данных.
17
Большинство открыток с ответами из банков я получил в течение двух недель после их отправки. Некоторые банки даже не потрудились мне ответить, из чего я заключил, что им обо мне ничего неизвестно. И все остальные полученные мною открытки тоже содержали отрицательные ответы.
Меркле был настолько расстроен, что можно было подумать, что он посылал запросы о себе. Я успокоил его, сказав, что это не играет никакой роли. Мы продолжали поддерживать приятельские отношения, и я довольно часто навещал его.
Однажды, открывая дверь в комнату Бианки, я почему-то вспомнил об отмычке. Это воспоминание определенно пришло из моего прошлого и сопровождалось мыслью о том, что хранение отмычки запрещено даже полиции. Купить отмычку невозможно, но я откуда-то точно знал, как она изготавливается. Я составил список того, что мне было необходимо для изготовления отмычки. Зайдя следующий раз к Меркле, я передал ему этот список. Прочитав его, он сказал, что может достать все.
— Но зачем вам это? — спросил он.
Некоторые вещи в списке были достаточно безобидны и ни о чем не говорили. Другие же, наоборот, могли сразу навести на мысли об отмычке. Я не хотел ничего объяснять и только отмахнулся. Меркле обиделся, но все-таки пообещал достать мне все что нужно.
— Да, да, конечно. Для вас я достану все это бесплатно.
Между тем я разработал целую систему наблюдения за Актон Плаца. Я ходил к отелю два раза в день — около полудня и в обеденное время. Это было большое старое здание с несколькими входами и холлами. Внутреннее убранство было перегружено огромным количеством фонтанов, диванов и растений. Холлы и коридоры были устланы толстыми ковровыми дорожками. Только на первом этаже находилось шесть буфетов и ресторанов.
Я не мог одновременно наблюдать за всеми входами. Но у меня было предчувствие, что Розмари здесь обязательно когда-нибудь появится. День за днем я ждал то у одного входа, то у другого, то в одном холле, то в другом.
Как-то раз я попросил Бианку позвонить в отель и спросить, не проживает ли там Розмари Мартин. Ответ был отрицательным. Но моя просьба так взволновала Бианку, что я решил больше к ней с этим не обращаться. И теперь я просил Меркле время от времени звонить в отель и справляться о Розмари.
— Кто это? — спросил он как-то раз. — Приятельница?
Я кивнул. Это Меркле было понятно.
— А когда вы с ней познакомились? — хотел уточнить он, но я не ответил. — После несчастного случая?
Я кивнул.
— Она, должно быть, богата, если может жить в таком дорогом отеле. У нее есть еще друг?
Я написал ему, что другого друга у нее нет. Больше я не стал ему ничего объяснять.
Через несколько дней я попросил Меркле дать объявление в журнале, адрес которого дал мне мистер Свэн. В объявлении я просил сообщить, нет ли в одном из банков сейфа на имя Виктора Пацифика. Журнал выходил раз в месяц, и мне пришлось несколько дней ждать, прежде чем мое объявление будет напечатано.
Изо дня в день Бианка и я трудились над изготовлением все новых и новых украшений. Постепенно эта работа начинала нравиться мне. Оставаясь один в мастерской, я продолжал работу над отмычкой. Когда она наконец была готова, я тщательно завернул ее в газету и спрятал под кожаной кушеткой. Как только мне предоставлялась возможность, я доставал отмычку и пробовал открывать запертые двери в подвале. Мне пришлось довольно долго тренироваться для того, чтобы приобрести необходимую ловкость в обращении с отмычкой.
Наконец мое терпение было вознаграждено и я увидел Розмари в Актон Плаца. Она как раз выходила из шикарного чайного салона, украшенного пальмами, зеркалами и мраморными колоннами. Я поспешил за ней, но не успел догнать ее. Она вошла в лифт и уехала.
Я стоял у лифта и видел, что он останавливался на третьем, девятом и пятнадцатом этажах. На одном из них Розмари должна была выйти из лифта.
Когда лифт вернулся вниз, я запомнил лифтера, который обслуживал его. Но выспрашивать его о Розмари я не мог, поскольку он был все время занят. А с помощью моей доски это заняло бы слишком много времени.