— Да, Нелл О’Ханкстрем снимает у нас сейф, а господа Пацифик и Херстман и компания «Таир» — нет.
Тут Бианка совершенно неожиданно задала вопрос, который мне не пришел в голову.
— А мисс О’Ханкстрем не оставляла ли кому-нибудь доверенность на содержимое сейфа?
Посмотрев в картотеку, служащий ответил:
— Да, доверенность оставлена на имя мистера Говарда Вайнрайта. Ему был выдан второй ключ.
Это еще раз подтвердило то, что Розмари Мартин и Говарда Вайнрайта связывали не только личные, но и деловые отношения.
Но я не знал самого главного: что же все-таки находилось в сейфе?
На улице Бианка спросила:
— Где ты живешь теперь, Вик?
В ответ я только покачал головой. Взяв меня под руку, она робко произнесла:
— Ты прав, мне действительно лучше не знать этого. Могу я тебе еще чем-нибудь помочь?
Я не слушал Бианку, мои мысли были заняты тем, как узнать, что же все-таки находится в сейфе? Зайдя в подворотню, я написал Бианке, что ей встречаться со мной впредь опасно. Но у меня есть к ней еще одна просьба и я прошу ее оказать мне эту последнюю любезность. Мне нужен был образец почерка Розмари. И если у нее есть какая-нибудь записка или письмо от Розмари, то я хотел бы получить ее.
Бианка, подумав, сказала:
— Да, у меня, кажется, есть какие-то ее письма и записки.
Я попросил ее прислать их мне. Но адреса своего я ей не дал, а просил прислать их мне до востребования.
В тот же день я поехал в больницу к доктору Минору. Пришлось довольно долго ждать, пока он освободится. Наконец он пришел и очень обрадовался, увидев меня. Пожав мне руку, он спросил:
— Ну, как вы себя чувствуете?
— Хорошо, — произнес я своим неестественным голосом.
— О, вы можете уже и говорить. Продолжайте тренироваться. Возможно, я услышу вас когда-нибудь в Метрополитен опера.
Это была довольно глупая шутка. Вежливо рассмеявшись, я задал ему тот вопрос, ради которого и пришел сюда. Он задумался на мгновение, а потом сказал:
— Да, когда вас привезли, вы выглядели, пожалуй, немного по-другому. У вас были короткие, аккуратно подстриженные усики. Но нам пришлось их сбрить, потому что пациентам, которые не могут за собой ухаживать, мы всегда сбриваем и усы и бороду. А вы были именно в таком состоянии. Ваше лицо и волосы были к тому же так сильно залиты кровью, что нам пришлось состричь вам волосы со лба и с висков. А в общем-то, вы мало изменились, разве что только немного поправились.
Бианка сдержала слово, и уже на следующий день я получил письма Розмари. Это были даже не письма, а записки, которые она оставляла Бианке, но на всех была ее подпись.
Теперь передо мной стояла еще одна проблема. Поскольку нас с Бианкой уже видели в банке, я не мог появиться с ней там еще раз. Я не доверял никому кроме нее, да и знакомых женщин, кроме Бианки, у меня не было. Тут я вспомнил о Маргарите, о той самой девице, которая приносила мне сигареты с марихуаной. Я ее, правда, совсем не знал, но предполагал, что ее молчание можно купить. Даже в случае ее отказа я ничем не рисковал. Поскольку она занималась незаконным промыслом, то вряд ли пошла бы доносить на меня в полицию. Маргарита оставила мне свой телефон. Вызвав горничную, я поручил ей позвонить Маргарите и попросить ее прийти ко мне.
26
В тринадцать часов Йенсен решил наконец пойти домой и отдохнуть. По дороге он заглянул в свое бюро в отделе убийств. Но там его ждала новость, которая заставила его вернуться к Бурровсу.
— Я думал, что ваш рабочий день наконец закончился, — сказал Бурровс, когда снова увидел входящего к нему Йенсена.
— Я уже был на пути домой, — сказал Йенсен. Он выглядел очень уставшим. — Но я получил новую информацию, которую счел необходимым немедленно сообщить вам.
Бурровс буквально простонал:
— Я уже тоже собираюсь домой. Ну, в чем там еще дело?
— Я получил очень интересное сообщение из Вашингтона. Это касается нашего Пацифика. Оказалось, что, получив наш запрос, они стали искать его отпечатки пальцев, но их в картотеке не оказалось. В картотеку Пацифик занесен, вот карточка с отпечатками пальцев пропала.
— Пропала? — Бурровс был явно ошарашен. — Разве это возможно?
— Да, да, в том-то и дело. Я сам ничего понять не могу.
— Но ведь это невозможно. Даже президент не может заставить уничтожить карточку с отпечатками пальцев. А, может быть, это действительно не Пацифик, а кто-то другой?
— Но это должен быть Пацифик. Все в мире может измениться, но только не отпечатки пальцев.