— Да, но почему из картотеки пропала именно его карточка?
Бурровс недоуменно пожал плечами.
— Даже президент не смог бы никого заставить уничтожить эту карточку, — сказал он.
— Это я знаю, — сказал Йенсен. — Они искали и в запасной картотеке. Но и там ее не оказалось.
— Подождите минуточку, — сказал Бурровс. — Я хочу кое-что еще проверить. Может быть, мы узнаем сейчас что-нибудь новое.
27
Маргарита пришла в назначенное время. Она была с той же огромной черной сумкой, с которой приходила ко мне в «Кастилло».
— Вы хотели поговорить со мной? — спросила она.
— Да.
Маргарита смотрела на меня с недоверием, когда я объяснял ей, что она должна научиться хорошо подделывать подпись Розмари, чтобы в банке можно было в присутствии служащего расписаться за нее.
— Нет, уж спасибо. У меня и так полно неприятностей.
Я стал ее уговаривать. Я рассказал, что это сейф моей жены, а она надолго уехала. В сейфе же лежат очень важные документы, которые мне срочно понадобились. Без помощи Маргариты мне никак не удастся забрать их.
— А где ваша жена? — поинтересовалась она.
— Я не знаю.
— Но она в Нью-Йорке?
— Нет.
— А сколько вы мне заплатите?
— 100 долларов, — сказал я.
Она задумалась.
— То есть, единственное, что я должна сделать, это пойти с вами в банк и подписать бланк именем вашей жены?
Я кивнул.
— И вы гарантируете, что у меня не будет никаких неприятностей с полицией?
Я вновь кивнул.
Наконец Маргарита согласилась и начала сразу же тренироваться. Затем, взяв образец подписи, она сказала, что потренируется еще дома и придет завтра.
Она ушла. Я попытался воссоздать картину прошлого Розмари из тех отрывочных сведений, которые мне были известны. Вдруг я вспомнил о газетной вырезке. Там был подчеркнут год, когда состоялась первая регата. 1895-й. Это было явно неспроста. Это была не просто дата. Может быть, это был какой-то адрес? Или номер телефона?
А, может быть, это был номер сейфа?
Я решил рискнуть. А вдруг Маргариту спросят номер сейфа? Даже если это будут не цифры 1-8-9-5, она всегда может сказать, что забыла номер. Но рискнуть надо, а вдруг получится?
Когда Маргарита пришла на следующий день, я дал ей лист бумаги и попросил расписаться за Розмари. Она быстро и уверенно расписалась. Я сравнил ее подпись с оригиналом. Сходство было абсолютное.
Только в банке я отдал ключ от сейфа Маргарите. Я нажал кнопку, и дверь автоматически открылась.
Я попытался, как мог, изменить свою внешность, надев очки и шляпу для того, чтобы меня не узнали. Эти предосторожности оказались напрасными, потому что в отделе сидел другой служащий. Он спросил, что нас интересует. Маргарита была абсолютно спокойна. Она сказала:
— Я хочу взять бумаги из сейфа 1895.
Служащий дал ей ручку и бланк.
— Распишитесь, пожалуйста, вот здесь.
Маргарита расписалась и отдала бланк вместе с ключом служащему. Он сверил ее подпись с подписью Розмари, находящейся в картотеке. Все было в полном порядке. Никаких сомнений у него не возникло, и он провел нас к сейфам. Открыв сейф под номером 1895, он вынул оттуда стальную кассету, провел нас в маленькую комнату, где стояли только письменный стол и стул, и вышел.
Я протянул Маргарите сто долларов и попросил отвернуться к стене. Потом открыл кассету.
Там лежали десять облигаций достоинством по десять тысяч каждая, то есть всего на сумму сто тысяч долларов. В большом конверте лежало еще несколько чеков на сумму от пятидесяти до ста тысяч долларов. Они были выписаны на имя Говарда Вайнрайта и были действительны в любом из банков США и любой другой страны. Обычно такими чеками пользуются те, кто занимается торговлей.
— Ну, вы довольны? — спросила Маргарита.
Я не знал. Теперь у меня был, правда, миллион долларов, но я не мог с ними ничего сделать. Это ведь были не наличные деньги. Для того чтобы иметь возможность пользоваться ими, их надо было перевести в наличные, а для этого нужно, где бы то ни было, предъявить документы, удостоверяющие личность.
Мы вышли из комнаты, и Маргарита передала мне кассету. Молча мы вышли из банка.
Как только я вернулся в гостиницу и поднялся в свой номер, зазвонил телефон. Меня это очень удивило, потому что кроме Маргариты никто не знал номера моего телефона. Я поднял трубку:
— Да?
— Алло, Пацифик? — это был голос Сантини. — Я внизу в холле и хочу с вами поговорить. Я сейчас поднимусь к вам. Не пытайтесь скрыться.