— Мы установили вашу личность.
Я никак не отреагировал. Наконец доктор Минор спросил:
— Ну, и кто же он?
Сантини прочитал с листка, который он только что так внимательно изучал:
— Вик Пацифик. Виктор. Тридцать шесть лет. Место рождения Нью-Йорк-Сити. Но это ложь.
Сантини смотрел на меня и ждал возражений. Но я оставался совершенно безучастным.
— Откуда у вас эти данные? — спросил врач.
— В архиве армии оказались его отпечатки пальцев. Но эти данные не совсем полные. Мы не смогли найти его адреса, и некоторые другие подробности нам тоже еще до сих пор неизвестны.
Это меня почему-то насторожило.
— А какую еще информацию вы получили из архива армии? — спросил доктор Минор.
— Пацифик утверждает, что он сирота. Адрес, который он дал, я проверил, но там нет ничего, кроме газовых труб.
— Он был на войне?
— Да. И о нем там самые положительные отзывы. Он был в танковых войсках. В 604-м полку. В Африке. Старший фельдфебель. Шрам на спине — это результат ранения. Он находился в лазарете в Африке. Потом его демобилизовали. — Сантини сложил листок и убрал его в карман. — Родственников у него нет. Он не был женат. В полицейской регистрационной книге никаких сведений о нем нет. После демобилизации он получил свои деньги и исчез. Никогда не подавал прошения о материальной помощи. О нем вообще ничего не знали до тех пор, пока не нашли его с перерезанным горлом. — Он снова очень недружелюбно посмотрел на меня. — Что вы, черт возьми, делали все это время?
Я поднял руку внутренней стороной ладони наверх в знак того, что я этого не знаю.
Сантини спросил врача, когда меня выпишут из больницы.
— Как только он сможет сам есть, — сказал Минор. — Наверное, не раньше, чем через неделю. Опасность для жизни миновала, и он быстро пошел на поправку. Самая сложная проблема для него — научиться опять нормально есть и пить.
Из больницы я был выписан только через две недели. Все это время я пытался лихорадочно вспомнить, какие же трудности были у меня до сих пор. Иногда мне казалось, что я вспоминаю, что произошло в ту роковую ночь. В памяти всплывали вдруг то темная комната, то пятно света, то какие-то лица.
Особенно часто перед моим мысленным взором всплывали два лица, но я не мог вспомнить, кто это. Всплывали и еще какие-то совершенно размытые и нечеткие лица.
А может быть, это были отрывки из моего кошмарного сна? Лихорадочные иллюзии, которые стали для меня реальностью?
Вдруг в моем мозгу всплыла другая сцена: быстрая езда на машине.
Где это было? Откуда мы ехали и куда? Где закончилась наша поездка?
Эту сцену сменила другая: переулок, металлическая лестница и над ней мост с оживленным движением. Рядом темное здание какого-то учреждения.
Но я не доверял всем этим обрывочным воспоминаниям. Они могли иметь особое значение, но вполне возможно, что это были второстепенные воспоминания из очень далекого прошлого.
В тот день, когда меня выписывали из больницы, меня провожали доктор Минор и мисс Пирсон. Это было сразу после обеда. Я уже мог есть молочные супы, пуддинги и пить молоко. В больнице мне вернули мои ботинки, выдали костюм и белье, а также тридцать шесть долларов. Остальные деньги ушли на операцию и лечение.
Минор пожал мне руку.
— Если вы почувствуете себя плохо, то обращайтесь ко мне. Я всегда готов помочь вам.
Я кивнул и ушел.
— А куда вы пойдете? — спросила меня мисс Пирсон.
Я покачал головой. Я не имел ни малейшего представления, куда мне направиться.
Она проводила меня до выхода и попрощалась со мной.
Выйдя на улицу, я остановился для того, чтобы принять решение. Мне совершенно необходимо было найти крышу над головой. У меня было достаточно денег для того, чтобы ненадолго снять номер в дешевой гостинице. Я пересек улицу и оказался на Шестой авеню.
Проходя мимо табачной лавки, я остановился и задумался, хочу ли я курить. В больнице я совершенно не ощущал такой потребности. Когда я вошел в лавку и почувствовал запах табака, я отчетливо вспомнил этот запах — он мне был знаком из моей прошлой жизни. Я купил пачку сигарет и закурил. Я осторожно затягивался. Это не вызвало кашля, но и не доставило мне никакого удовольствия. Я ощутил только, что, очевидно, в своей прошлой жизни я курил. Я засунул пачку в карман, выкинул сигарету и отправился дальше.