А г е е в. Я у тебя в долг брал.
Х о м у т о в. Кто тебе поверит?
А г е е в (достал деньги). Вот они. Забирай.
Х о м у т о в. Пашку догони и вручи.
А г е е в. Я у тебя брал!
Х о м у т о в. Иди и отдай ему. Он возьмет. Его же рублики!.. Дурак ты, Ленька. (Засунул деньги ему в карман.) Не рыпайся лучше. Себе же навредишь.
А г е е в. А зажигалку нарочно подкинул, да?
Х о м у т о в (схватил его за грудки). За кого меня принимаешь?!
А г е е в. Ладно… пусти!
Х о м у т о в. Если так про меня думаешь, то все! На этом кончим, и дальше врозь!.. Какая же ты сволочь!..
Входит Б а ш к и н.
Здравствуйте, Григорий Матвеевич…
Б а ш к и н. Э-эх, герои!
Х о м у т о в. Ну, как там, Григорий Матвеевич? Худо?
Б а ш к и н (Агееву). Растущий товарищ, бригадир, портрет на доске!
А г е е в. Да снимайте, снимайте! И оттуда, и отсюда! Плевать я хотел!
Б а ш к и н. Ты уже оплевал всех. Позор на все строительство! Всех подвел. Меня, товарищей своих, коллектив!
Х о м у т о в. Следствие будет?
Б а ш к и н. А с тобой у меня разговор особый. Не здесь и не сейчас.
Х о м у т о в. Увольнять будете?
Б а ш к и н. Догадлив… (Агееву.) Крымов, который тебя давно насквозь видел, предупреждал меня. Не спеши, мол, с выдвижением, не завышай оценок, каждому овощу свое время… Так нет! Я тебя отстаивать. Его в незрелости уличать! Как же! Молодым везде у нас дорога! А твоя дорожка куда ведет? На скамью подсудимых?
А г е е в. Судить будут?
Б а ш к и н. А что ты сам, интересно, думаешь?
Входит К р ы м о в.
К р ы м о в. Добрый день.
Б а ш к и н. Заходите, Глеб Николаевич… Вот спрашиваю вашего воспитанника в прошлом, что он сам думает по этому поводу.
А г е е в. А я ничего не думаю! За меня же другие товарищи думают! Чего вам еще от меня надо? Да, я ворюга, свистнул в колхозе трактор, а завтра собираюсь угнать паровоз!
Б а ш к и н. А ну, прекрати концерт! Тоже мне, артист!.. В ту самую ночь тебя в общежитии не было. Так или не так? Где пропадал?
А г е е в. Еще допрашивать будете!
Б а ш к и н. Да! И буду!
А г е е в. А при посторонних вообще ничего не скажу.
Б а ш к и н. Это кто ж тут посторонний? Я? Или Крымов?
Х о м у т о в. Я могу сказать кой-что, Григорий Матвеевич. Раз надо, значит, надо, дело такое… В тот вечер Ленька пришел в общежитие поздно ночью, я уже дрых. Он еще свет зажег, я проснулся, а он как раз полушубок снимает… Вот он и сам не даст соврать… Я спросил: где шатался? А он в ответ: не твое собачье дело. Так?
Агеев молчит.
К р ы м о в. Если это действительно так, скажите, где вы были?
А г е е в. Никого не касается!
Б а ш к и н. Нет, касается! За тебя, дурака, хлопочут. Уговаривают, просят, только чтоб шума не поднимать, до суда дело не доводить. А ты? И если удалось замять эту историю, то не думай, что и здесь, среди нас, останешься безнаказанным!
Х о м у т о в. Я ж говорил! Григорий Матвеевич все сделает как положено. Я ж его знаю…
К р ы м о в. И все-таки вы, Леня, должны сказать, где были в ту ночь. Нам это нужно знать.
А г е е в. А нам не нужно! (Выбежал из комнаты.)
Б а ш к и н. Ну-ка вернись! Кому говорю? Агеев! (Уходит вслед за ним.)
Хомутов достал пачку папирос — закурить.
К р ы м о в. Знаете, Хомутов, за мелочами я постоянно чувствовал в вас настоящего подлеца. Просто не было случая убедиться в этом воочию. Сейчас вы сами предоставили такой случай.
Х о м у т о в. Какой такой случай?
К р ы м о в. Нельзя так явно топить человека, которого вы называете своим дружком.
Х о м у т о в. Кто? Я? Да ты…
К р ы м о в. Прикуривайте. (Подносит ему зажигалку.)
Х о м у т о в. А-а, зажигалочка? Та самая?
К р ы м о в. Та самая.
Х о м у т о в. Значит, ходил в прокуратуру?
К р ы м о в. Ходил.
Х о м у т о в. Ты?
К р ы м о в. Я.
Х о м у т о в. Ну и что?
К р ы м о в. Ничего… Вот — зажигалку вернули. Ведь именная… Возьмите.
Х о м у т о в. Не моя.
К р ы м о в. Но ведь в ту ночь она была у вас.
Х о м у т о в. Дешево, Крымов.
К р ы м о в. Дешево другое, Хомутов. То, что вы решили прикрыться Агеевым, чтобы выручить себя. Вы поняли — за вас Башкин хлопотать не станет, а за Леню вступиться может. Расчет неглупый, но грязный.