— А у тебя расческа есть? — спросила она.
Света полезла в сумочку, достала расческу и косметичку.
— На вот, в порядок себя приведи. Там в туалете зеркало.
Марина зашла в туалет, закрыла на защелку дверь, посмотрела в зеркало и, вскрикнув, закрыла ладонью рот.
— Кто это? — испуганно пробормотала она.
На нее смотрело совершенно чужое лицо. На коже еще виднелись следы царапин, оставленные колючками роз, щеки ввалились, все лицо ушло в профиль, заканчивающийся длинным заостренным носом с тонкой, розовой переносицей. Волосы свалялись и походили на птичье гнездо. В уголках воспаленных глаз блестели слезы.
«Нет, реветь ты сейчас не будешь!» — твердо сказала Марина своему отражению и, притопнув ногой, стала расчесывать колтун.
— Ну вот, совсем другое дело! — воскликнула Света, завидев возвращающуюся подругу. — Слушай, Усик, про твои беды я уже все знаю, — торопливо заговорила она, — была у твоих стариков, они мне все рассказали. Ты вот что, иди в палату, собирайся. С врачом я уже поговорила, он тебя отпускает на все четыре стороны, так что поедешь ко мне. Давай поскорее, такси ждет! — Она повернула Марину, как куклу, и слегка подтолкнула в спину.
Марина пошла, механически передвигая ноги. Она пересекла вестибюль, вышла в приемное отделение. «Вечно она так, — с раздражением думала Марина. — Все за других решает». И правда, еще со школы, где они все десять лет сидели за одной партой, Света с веселой бесцеремонностью распоряжалась в кругу подруг. Все ее существо насквозь было пронизано счастьем и радостью. И этим ликованием она дышала, как печка жаром, обдавая теплом учителей, одноклассников и подруг. Ее лидерство принималось всеми восторженно и безоговорочно, и только Марина была не согласна с таким распределением ролей. Да и с чем тут было соглашаться, когда все в жизни так несправедливо устроено? В то время как Светка, стройная и красивая, гарцевала по школьному паркету в дорогих заграничных сапогах, Марина прятала под партой неуклюжие ноги, обутые в ботинки со страшным названием «прощай, молодость». Светке все давалось легко: и учеба, и поклонение мальчиков, и любовь учителей. Марине же не давалось ничего. Училась она кое-как, учителя ее терпели, а мальчики произносили ее фамилию только для того, чтобы, добавив в слово еще одно «с», посмеяться над неприличным сходством.
— Чего эта корова все время рядом с ней топчется? — услышала она однажды разговор одноклассников. — Охраняет, что ли?
В этот момент Марина возненавидела свою подругу, и эта ненависть была самым ярким и чистым чувством в ее жизни, безо всяких примесей. Впрочем, была одна позиция, по которой Марина брала верх над своей блестящей подругой. Света не могла без нее жить. Никто не умел объяснить этой странной привязанности, но факт оставался фактом: Света была как будто приколота к Марининой юбке. Она повсюду таскала Марину за собой, брала даже на свидания, пока один неприятный случай не разлучил их надолго.
Было время экзаменов. Лето. Конец школы. Начало жизни. Все готовы к любви, как хорошо вспаханная почва к посеву. Светин папа только что вернулся из Парижа и вытряхнул на любимое чадо два чемодана шикарного барахла. Кое-что осело и на Марине. Свете нравилось наряжать подругу — это было похоже на игру в куклы. Она забегала то справа, то слева, одергивая на Марине кофточку и поправляя юбку. Наконец, стянув Маринину талию широким резиновым поясом, Света удовлетворенно вздохнула.
— Ну вот, — заявила она. — В таком виде я могу тебя взять с собой в гости.
— В какие еще гости? — удивилась Марина.
— К одному молодому человеку… — Света многообещающе скосила глаза.
— А ты у меня спросила, хочу ли я к нему идти? — поинтересовалась Марина.
— Ну конечно, хочешь! — засмеялась Света.
— Я не пойду, — уперлась Марина.
— Почему?
— По кочану.
— Усичка, ну, пожалуйста… — захныкала Света. — Он для тебя товарища пригласил. Ты только посмотри, какая ты хорошенькая! Жалко же в таких нарядах дома сидеть.
Против такого аргумента возражать было трудно, и Марина согласилась.
Молодой человек оказался взрослым мужчиной лет тридцати пяти. Его звали Вадим.
— Ах, так вас двое, — обрадовался он, завидя подруг, и провел их в комнату, оформленную странным образом. Стены в ней были завешаны коврами, на полу тоже лежал ковер. Посередине находился низкий стол, поставленный вместо ножек на деревянные шары. Все остальное пространство комнаты было беспорядочно забросано подушками различного формата.
— Снимите, пожалуйста, обувь, — попросил хозяин. Затем положил несколько подушек одна на другую и, присев к столу, предложил гостям последовать его примеру. Дальше все происходило по обычному сценарию. Вадим представился врачом-сексопатологом и, не переставая подливать в бокалы шампанское, прочел подругам длинную лекцию, которую они слушали с напряженным вниманием. Далее он предложил продемонстрировать несколько невинных приемов и попросил Свету ему поассистировать. Света сначала согласилась, но, довольно быстро сообразив, что у Вадима весьма своеобразные представления о невинности, вырвалась из его объятий, вскочила на ноги, схватила Марину за руку и приказала: