Кладут Дэвида на диван.
Я вошел в лифт, увидел его и сразу – сюда. (Прикладывает ухо к сердцу Дэвида.)
Матье. Что?
Николя. Ничего не слышу.
Матье. Не может быть.
Николя. Молчи!.. Да! Да! Слабо, но дышит!
Матье. Слава богу, я так испугался.
Николя. Подожди, это еще ничего не значит! (Щупает пульс Дэвида, замечает на руке след укола и показывает его Матье.) След укола!
Матье. Кажется!
Николя. Он болел?
Матье. Нет! Боже мой! Он сделал себе укол, выйдя отсюда!
Николя. Почему?
Матье. Чтобы покончить с собой!
Николя. Дэвид?
Матье. Да, объяснять долго, говорю тебе, это так.
Николя. Тогда скорее врача! Телефон!
Матье. Ты помнишь номер Мореля?
Николя. Да. Постой… 705-15-15.
Матье (снимая трубку). Черт! Роксана переключила!
Николя. Она здесь?
Роксана (выходит из комнаты с телефоном в руках). Здесь. Я вызвала Мореля. Он будет через десять минут.
Матье. Ты уже вызвала?
Роксана. Когда к вам приносят бездыханное тело, то разве не это нужно делать прежде всего?
Матье. Да, если не терять головы и сохранять хладнокровие.
Роксана. Терять голову не нужно никогда! И доказательство тому – из нас троих только я одна сделала что-то нужное для этого бедняги и буду продолжать в том же духе. (Берет пиджак Дэвида.) Например, постараюсь найти ампулу.
Николя. Нашла?
Роксана. Нет. (Направляется к выходу.) Посмотрю в лифте, не остался ли там шприц…
Николя (останавливая ее). Я пойду. (Выходит, оставив дверь открытой.)
Роксана утвердительно кивает и спокойно идет в кухню.
Роксана. Сварю ему крепкий кофе, в таких случаях это всегда полезно.
Матье. Это выше моего разумения! Как ты можешь оставаться такой спокойной, так держать себя в руках, когда у тебя на глазах, может быть, умирает этот мальчик! Нет, я не понимаю!
Роксана (протягивая Матье из кухни бутылку). Я держу себя в руках и делаю то, что нужно. Дай ему понюхать уксус. (Отворачивается и продолжает готовить кофе.)
Матье. Невероятно! Ты же сама только что говорила, что этот поступок вызовет твою любовь!
Роксана (из кухни). Ах да! И, видишь, ошиблась – ничего он не вызвал… но, вообще-то, это неплохо.
Матье. Для кого?
Роксана. Для твоего сценария. На мой вкус, это очень удачный финал.
Матье не успевает выразить свое изумление. Дэвид открывает глаза и слегка приподнимается.
Дэвид (шепотом, к Матье). Вы видите, что тогда это еще был не предел!
Матье открывает рот, но входит Николя.
Николя. Шприца нет ни на площадке, ни в лифте!
Дэвид (вскакивая на ноги). Откуда ему быть!
Николя. Дэвид!..
Матье. Вы ничего с собой не делали?
Дэвид. Нет. Очень сожалею, Матье, но вы напрасно переволновались.
Николя. А след укола?
Дэвид. Утром мне делали анализ крови…
Роксана (возвращаясь из кухни). Прекрасно разыграно! Вы превзошли самого себя!
Дэвид. Вы тоже! Но я думаю, мы можем еще блеснуть!
Роксана. Что касается меня, то я готова, и сию минуту.
Дэвид. Сию минуту?
Роксана. Николя, ты на мотоцикле?
Николя. Да.
Роксана. Прекрасно. Поехали.
Николя. Куда?
Роксана. Скажу по дороге. Иди заводи. Я спускаюсь.
Николя уходит.
Матье. Роксана, куда ты?
Роксана. Куда глаза глядят, лишь бы его не видеть.
Матье. Но мы же не можем так вдруг расстаться!
Роксана. Именно вдруг! Ты должен остаться и его удержать, иначе он бросится следом.
Дэвид. Верно.
Матье. А вы тут при чем?
Роксана. Пока, Матье! Желаю удачи со сценарием! (Быстро выходит.)
Матье. Ну, чего вы добились?
Дэвид. Успокойтесь, Матье. Я это предвидел. Мой шофер внизу, и ему приказано следовать за ней. Она еще до вечера будет здесь.
Матье. Тогда почему вы не помешали ей уйти?
Дэвид. Чтобы поделиться с вами одной идеей, которая пришла мне в голову.
Матье. Еще одной?!
Дэвид. Не бойтесь, речь идет о деле. О вашем сценарии.
Матье. Каком?
Дэвид. Том, где говорится о Роксане и обо мне.
Матье. События развиваются в таком темпе, что он скоро будет готов.
Дэвид. Вот именно! Меня беспокоит финал. Пусть это вам не покажется смешным, но я хотел бы, чтобы на пленке конец был более благополучный.
Матье. О! Да я только этого и хочу. Так, как все сейчас обернулось, мне совсем не по вкусу. И вне логики. Сладость отказа – куда ни шло! Но есть же границы! Наступает момент, когда, по логике, вы перестаете воспринимать эту сладость и стремитесь только к одному – пробудить ответную любовь.
Дэвид. Конечно, это было бы прекрасно, но после моего самоубийства, вернее, после ее реакции…
Матье. Это невозможно! Это не в характере персонажа, а он должен быть неизменным. Она вас не любит и никогда не полюбит. В этом ее совершенство и законченность.