– Я спросил: «В чем вы едете?» У вас желтый «жук» или красный драндулет?
– Красный драндулет. Я думала, вы спросили, в чем я одета…
Как это случалось всегда, когда дело касалось Кэша, ее кожа приобрела яркий свекольный оттенок.
– На вас надето что-то черное, сексуальное и кожаное? И кто же теперь занимается сексуальным домогательством на работе?
До Фейт донесся смех, и она заметила подошедшего Кэша. Его волосы, коротко остриженные по бокам и длинные на макушке, густые и темные, так и сияли на солнце. Ветер раздувал его белую рубашку, подчеркивая мускулы на его груди. Сегодня Кэш казался непринужденнее, чем обычно: загорелым, расслабленным и еще чуточку более сексуальным.
Фейт прикусила нижнюю губу. Ей не хотелось считать его сексуальным. В конце концов, он собирался разрушить ее мечты. Он был ее боссом. Не говоря уже о том, что у Фейт не было секса так много лет, что она успела забыть, что это такое.
Фейт рассказывала о сексе, но, увы, регулярно практиковаться в нем ей не удавалось. Она не могла припомнить, когда в последний раз была близка хоть с кем-нибудь, не сделанном из металла и не помещавшемся в ее собственной руке.
– Это – не кожа, – проворчал Кэш. – И не черное.
Он окинул ее оценивающим взглядом, и тело Фейт вспыхнуло огнем. Тревожный звоночек.
– Я думала, ваша эсэмэска предназначалась кому-то еще.
– С какой стати мне присылать эсэмэску, предназначенную кому-то еще, на ваш телефонный номер? – захихикал он, со скрипом открывая боковую дверцу машины. – Садитесь за руль, Харрис. Нас ждет работа.
Фейт скользнула на водительское место, досадуя на то, что ее шутка привела к неприятным последствиям. Этот день должен был пройти иначе. Фейт планировала показать Кэшу, насколько важно то, чем она занималась, и почему секс – это больше, чем просто секс. Но для этого требовалось проявить высочайший профессионализм.
– Вы выглядите мило.
Мельком встретившись с ней взглядом, Кэш уставился в окно. Его замечание заставило Фейт в удивлении вскинуть брови. Она завела мотор своего «драндулета». Фейт купила красный «Кингсвуд» 1975 года выпуска спустя несколько недель после переезда в Австралию. В этой стране машины были у всех. Австралийцы, казалось, садились за руль лет с восьми и так тепло относились к своим машинам, что давали им имена. Красный драндулет Фейт звался просто Редом.
– В каком смысле… «мило»?
– Симпатично. Приятно. Красиво. – Фейт почувствовала на себе его взгляд. – Вам что, нужен словарь?
– Что не так с моей одеждой?
Кэш вздохнул.
– Ничего. Я просто сказал, что вы выглядите мило. Почему в разговоре со мной вы вечно бросаетесь защищаться, Харрис? Почему спорите со всем, что я говорю?
– Я так не делаю.
– Вы делаете это прямо сейчас.
Неужели она и правда так себя вела? Фейт не замечала. Просто все, что он говорил, казалось таким неправильным…
– Когда вы сказали, что я выгляжу мило, мне всего лишь показалось, что вы имели в виду… что-то еще.
– Что еще я мог иметь в виду?
– Когда вы спросили меня в эсэмэске, в чем я одета, вы имели в виду, на чем я еду.
– Это была ошибка автозамены в моем телефоне. Как же с вами трудно!
О нет, она лишь пыталась вести себя профессионально. Спокойно, начнем все сначала.
– Простите, Кэш. Я просто не ожидала, что вы скажете что-то… приятное.
– Почему?
– Потому что вы никогда не говорите ничего приятного.
Кэш застыл на месте, и Фейт ругнулась себе под нос. Оскорблять его явно не стоило. Фейт вспомнила репортаж о том, как получать то, что хочешь, в спальне. Говори тихо. Будь откровенна. Смотри партнеру в глаза и спрашивай о его фантазиях. Если это годилось для секса, могло пригодиться и на работе.
– Кэш, мне бы хотелось понять, чего вы хотите. Как я могу помочь вам понять то, чем я занимаюсь?
Она снова почувствовала на себе его взгляд и вцепилась в руль. Кэш часто смотрел на нее вот так. Не мигая. Словно читал мысли по ее глазам. А еще он лишал ее покоя, обольстительно вскидывая бровь.
– Чего я хочу?
– Да. Мне нужно знать, как я могу изменить ваше мнение о том, что моя работа не представляет никакой ценности?
– Никакой ценности? – Кэш замолчал, и Фейт почувствовала, как струйка пота скользнула с задней части ее шеи в футболку. В драндулете не было кондиционера, а температура на улице приближалась к сорока градусам.
– Я никогда не говорил, что ваша передача не представляет ценности. О некоторых историях, на основе которых вы делали сюжеты, нужно рассказывать. Ваша проблема заключается в том, что вы принимаете все слишком близко к сердцу. Вы хотите, чтобы все верили в то, что вы делаете. Верили в то, что все дело – в любви.