— С каждой минутой это мне нравится меньше и меньше, — сказала Лия.
— Ладно, — ответила Яфит. — Но потом не говори, что ты не хотела этого слышать. Младший лейтенант Яфит Бар, руководитель оперативной группы «Н». Очень приятно. Мустафа, с которым ты общалась — международный террорист. Та информация, которую ты держишь в руках — это сведения, которыми он обменивается с нами. Очень важные сведения. Понимаешь?
— Да, — кивнула Лия. — Но при чем тут оперативная группа? Ведь… я могла взять это сама.
— А оперативная группа тут при том, дорогая, что мы уже во второй раз пытаемся ликвидировать нашего общего друга Мустафу. Но он уходит от нас. Ушел в прошлый раз, и сегодня ушел тоже. Это означает, что сейчас я должна как можно быстрее доставить тебя в аэропорт и убедиться, что ты села на самолет. И, желательно, убедиться и в том, что ты благополучно приземлилась и передала эту информацию в нужные руки. Потому что если ты встретишь друзей Мустафы — а такое может случиться — тебе придется плохо.
Лия молчала, покусывая губы.
— И как часто у вас случаются подобные… перемены планов?
— Такое бывает часто, но мы справляемся с ситуацией. Не волнуйся. Все будет хорошо.
— До твоего рассказа я почти не волновалась.
— Ты знаешь, что любопытство сгубило кошку?
— Главное — чтобы оно не сгубило меня!
Глава 7
По коридору аналитического отдела Лия не шла, а бежала. Попадавшиеся на пути сотрудники расступались, удивленно глядя ей вслед, но на эти взгляды она внимания не обращала. Ей казалось, что если она остановится, то упадет — от усталости ли или от волнения. Слишком много событий произошло за эти несколько часов. Ничего не случилось, доехала она в целости и сохранности, но дорога до аэропорта, полет и дальнейшее путешествие в компании оперативников на ее эмоциональном самочувствии хорошо сказаться не могло. Сейчас Лие хотелось только одного — отдать Константину злосчастные документы и отправиться домой.
Сидевшая за столом в приемной Габриэль разбирала бумаги. Лия поздоровалась, но коллега не отреагировала на приветствие. Приблизившись, она поняла, в чем дело: на столе лежал крошечный плеер, и Габриэль наслаждалась музыкой.
Капитан к музыке относился положительно. Во время работы он часто слушал музыку, для чего в его кабинете имелся музыкальный центр и целая коллекция дисков. О его заместителе можно было сказать противоположное: Гилад предпочитал работать в тишине.
В приемной тоже стоял музыкальный центр. У Габриэль, страстной поклонницы медитативной музыки, были припасены диски для самых разных целей. Но слушать музыку в плеере запрещалось категорически. Что ни говори, а посетитель чувствует себя не очень удобно, когда секретарь не реагирует на его появление.
Ответа на вопрос, почему же Габриэль слушает плеер в такой час, Лия до не нашла, а поэтому она подошла к столу и, положив сумочку, заняла свободный стул.
Габриэль сняла наушники.
— Привет! — сказала она, откладывая бумаги. — Разве ты не должна была приехать завтра?
— Да, должна была. — Лия посмотрела на плеер. — Но планы изменились.
— По-моему, ты перенервничала, конфетка. Тебе надо расслабиться. Может, зеленый чай?
— Нет. Мне нужно домой. Кстати, почему ты слушаешь музыку посреди рабочего дня?
На этот вопрос Габриэль ответить не успела, потому что в приемной появились двое. Одного из них Лия знала — это был Гилад. Посмотрев на консультанта главного аналитика, она испугалась. Таким бледным и испуганным она не видела его даже тогда, когда Константин выходил из себя и ругал его за серьезный проступок. Создавалось впечатление, что еще чуть-чуть — и Гилад упадет в обморок посреди приемной.
Второго джентльмена она видела впервые. Это был высокий мужчина (Гилад при своих ста семидесяти сантиметрах едва доходил ему до плеча) с копной темных волос и серо-стальными глазами. Джентльмену было за сорок, если не за пятьдесят, но седина коснулась только его висков, да и то слегка, а держался он достойно и уверенно, чему могли позавидовать и более молодые люди. Он услужливо поддерживал Гилада под руку — похоже, Лия сделала правильный вывод насчет обморока.
— Я налью воды, — сказала она, поднимаясь.
— Лия, хорошо, что вы приехали, — проговорил Гилад. Точнее, не проговорил, а прошелестел. — Мы волновались.