— Кто вы такие? Я имею право знать, я — Председатель родительского комитета, — и она помахала пропуском.
Нельзя сказать, что Людмилу Ивановну смутили рога демонов или официальный внешний вид людей-муравьев, который был не менее неуместен в закрытой на каникулы школе. Она привыкла больше доверять инструкциям и отчетами, чем своим глазам. Первым ответил человек-муравей:
— Мы — комиссия из Министерства Образования. Я ее председатель, мое имя Чантику, — и подумав добавил, — Иванович.
При этих словах он поднял и показал портфель-гаджет, видимо, в подтверждение своих слов.
Людмила Ивановна не торопясь прошла вдоль строя людей муравьев, придирчиво рассматривая каждого из них, как генерал рассматривает солдат на строевом смотре. Будто они не были совершено одинаковыми. Потом вопросительно посмотрела на демонов.
— Мы тоже, — поспешил сказать демон Ботис и тоже показал хрустальный шар, просто чтобы что-то показать, а остальные его соплеменники закивали в подтверждение.
Председатель родительского комитета задумалась.
— Что-то здесь не то. Не могло Министерство прислать две комиссии одновременно.
И тут, словно на вокзале, сверху, Антонина Васильевна официальным тоном объявила:
— Председателя комиссии … который с шаром, просим пройти в учительскую.
Ботис многозначительно посмотрел на Людмилу Ивановну и важно направился к коридору, ведущему к учительской.
— Тогда поговорим с вами, — обратилась Председатель к строю людей в костюмах.
— Мы комиссия по надзору за комиссиями, — предвосхитил вопрос Чантику.
— Отлично. Тогда хочу сделать официальное заявление. Все критические замечания предыдущих комиссий по работе родительского комитета были необоснованными!
— Минуту! — главный муравей поднес ладонь к уху, как будто кого- то выслушивая. — Нам нужно удалиться, на обсуждение вашей жалобы.
— Давно пора, — удовлетворенно сказала Людмила Ивановна.
Чантику вышел на середину холла, посмотрел в разные стороны и решительно пошел направо. Остальные муравьи, будем называть их так, словно стараясь ступать след в след, также выходили на середину и поворачивали за предводителем.
Председатель, о чем-то задумавшись, начала ходить перед оставшимися демонами, а те лишь следили взглядом за ее перемещениями.
***
В учительской же все наблюдали за Дашей, которая отчитывала присутствующих:
— Вы знаете, кто моя мама. Поэтому я не могу ее обманывать, и не собираюсь. Что бы тут не затевалось, это незаконно, скорее всего. Иначе, я бы знала.
Даша подбирала слова, чтобы лучше высказать свои мысли. Лиза и Клим со страхом смотрели на нее, Гунара — с любопытством. Максим прохаживался по помещению со столами-кабинками и внимательно осматривался вокруг, ища какие-нибудь подсказки к игре, в которой, как он думал, они оказались. А Данталион, продолжая спать, брал ученические тетради с упражнениями по каллиграфии из одной стопки, пролистывал их и складывал в другую.
Из коридора послышался голос Антонины Васильевны, который указывал кому-то нужную дверь, и в учительскую осторожно вошел демон Ботис. Стараясь никому не мешать, он подошел к Гунаре и тихо спросил:
— Давно это с ней?
Вопрос был о Даше, которая постоянно менялась. Менялись ее волосы, одежда, даже фигура и черты лица. В данный момент она представляла собой длиноволосую шатенку в блестящем синем комбинезоне.
— Как только они сюда пришли, — ответила Гунара, — а может и раньше. И я не вижу в этих изменениях никакой системы.
Сказав это, она направилась к большому холодильнику, который должен присутствовать в любой учительской.
— Я предлагаю уйти отсюда и выяснить, что здесь происходит, — подвела итог Даша.
— Как же мы выясним, если уйдем? — спросил у нее Максим, который был единственным в этой комнате, кто не замечал загадочных изменений в ее внешности.
— Ты понял, о чем я, — ответила Даша, у которой только что появилась коса. — Я позвоню маме и все выясню. Могу сейчас позвонить.
— И нас сразу выпрут отсюда, — возмутился Максим. — Давай сначала наиграемся, а потом уже будешь звонить.
— Ну, хорошо, — согласилась Даша с усталой улыбкой взрослого человека, идущего на поводу у капризного ребенка.
Гунара тем временем развернула холодильник и взялась за его изучение.
Лиза с ужасом смотрела на контакт «Мама» в своем гаджете. Там была фотография совершенно незнакомой женщины. Девушка и сама чувствовала, что той прежней мамы, с которой у нее была очень крепкая связь, уже нет в этом мире, но то было предчувствие, видеть же доказательство было невыносимо.