– Они говолят, – Матвей кивнул на тени, – отвезут.
– Так они же молчат!
– Нет, балин. Говолят, много говолят.
Ждали Кистера. Как только он оказался в повозке, тени плавно переместились на козлы, и они тронулись. Замелькал печальный пейзаж. Редкие, еще нетронутые зеленью деревья сменились плотной лесной стеной. Телега углублялась в чащу.
За весь путь оба кучера не проронили ни слова. Кистер пытался вглядеться в их лица и не увидел ни единой эмоции. Маски, а не лица! Движения скупые. Они даже не правили вожжами, лошади будто сами бежали по известному им пути.
Лес расступился, и колея превратилась в широкую дорогу, которая вывела к просеке. В свете луны Кистер разглядел небольшое деревянное строение. Телега остановилась. Люди-тени беззвучно спустились на землю и пошли к постройке. Кистер спрыгнул с другой стороны повозки и скрылся в темноте. Никто из чумных не обратил на него внимания.
Страшно? Нет. Откуда страх, если ты уже приговорен к смерти? Ты болен, и обратного пути не будет. Можно прямо сейчас выйти и играть по правилам этих людей. Но не зря, не зря Ли Мэй предупреждала, и он поверил ей! Кистеру осталось несколько дней, но не стоит сокращать их до часов. Он спрятался за деревьями и наблюдал за происходящим.
Безмолвные тени вернулись. Дверь в сарай была открыта, внутри покачивался тусклый фонарь. Тени молча смотрели на прибывших. Хотя нет, даже не смотрели: ни интереса, ни сочувствия не было на их лицах. Они просто ждали.
Наконец самый смелый из чумных спрыгнул на землю. Безмолвный тут же направился к дверному проему, жестом зовя следовать за ним. Следом потянулась череда зараженных. Они брели, валились от слабости на землю, поднимались и снова шли, едва переставляя ноги. Скрипел и как будто звал их к себе, раскачиваясь, фонарь. Один за другим исчезали они в утробе строения. Замыкал шествие один из безмолвных, он скрылся внутри, и свет пропал.
Кистер подождал еще некоторое время. Никто больше не появлялся. На всякий случай он решил обойти вокруг строения. Естественная просека заканчивалась за сараем, а дальше деревья были переломаны и вырваны с корнем. Будто неведомая могучая сила ворвалась в лес и перемолола его. На несколько сот саженей вглубь тянулось месиво из корней, стволов и веток. Под ногами захрустело. Пепел и обгоревшее дерево. Вся земля была выжжена. Пепелище – холодное, значит, горело давно, но расти тут ничего не будет еще много лет. Что же здесь произошло?
И тут он увидел. Перед Кистером возвышался огромный черный шар с ровной матовой поверхностью. На ощупь холодный. Было похоже на то, что шар пролетел над лесом, переломал деревья и врезался в землю недалеко от сарая. Видимо, он был настолько горячим, что сжег все вокруг себя. Никакого другого объяснения увиденному Кистер найти не мог. В поисках ответов появлялось все больше вопросов.
Кистер зашел внутрь сарая. Было темно. Он нащупал и снял фонарь. Через несколько секунд в помещении затеплился тусклый свет. Настила не было, полом служил утоптанный грунт. Вниз уходил проход, стены которого были укреплены опалубкой. Стало быть, сюда спустились чумные.
Кто-то из местных рассказывал Кистеру о старых шахтах. Лет десять назад, когда город только появился, тут добывали известняк. Но рудник иссяк, и его должны были взорвать.
Деревянные перекладины лестницы опасно скрипели и прогибались при спуске. Уже через несколько метров вокруг воцарилась тишина. Звуки леса, шум ветра, треск деревьев – все исчезло. Внизу было холодно и сыро, но тяжелый противочумной костюм надежно защищал от этих напастей. Вот только сможет ли он защитить от того, что ждет в глубине?
Не сиделось тебе, Николай Алексеевич, на месте. Карантин нарушил, в катакомбы полез. А зачем? Что найти хочешь? Чего бы тебе сразу Матвея не отослать, когда он к тебе ночью стучался? Лекарство пошел искать! Кстати, о лекарстве. Откуда Матвей знал про него? Откуда он знал, что Кистер ищет лекарство? Это же известно только нескольким врачам. Кто-то проговорился? Вряд ли. Не такие это люди.
И ты – не такой, поэтому и полез под землю. Долг у тебя. Перед коллегами, перед медициной, перед отчизной, в конце концов! Делай, что должен! Ценою жизни делай!
Стена штрека сворачивала. В каплях влаги, что скопилась на ней, заиграли искры света. За углом послышались кашель и стоны. Догнал.