– Да какой медведь! Из окна ее вытащил? С чего ты взяла?
– Тут шерсть какая-то у окна и зверьем воняет. Матвей, я больше не могу…
Шерсть и вонь. «Она злая, но не безумная». Значит, увидела его у Чернова и все поняла. Не важно как. И теперь хочет меняться.
– Успокойся и жди, – бросил в трубку. – Я знаю, где она. И скоро верну.
Ему не хотелось прикасаться к этой мерзости, но выбора не было. Засунув уродца под мышку (он оказался неожиданно легким), Буров выбежал из гаража, кинул сверток в машину и прыгнул за руль.
После разговора с Машей внутри у Бурова не осталось ничего. Только пустота, никаких эмоций. Все сгорело, все, но это ему сейчас и было необходимо, иначе бы он так и остался сидеть в снегу, сжимая мертвой хваткой телефон и обливаясь слезами. И никому уже не помог.
Машина тряслась на дороге, скрипела старым металлом. Он старательно вглядывался во тьму перед собой, но припустившая пуще прежнего метель сильно мешала, запутывала. Старлей вел уазик почти интуитивно – все-таки он неплохо изучил местность за столько лет жизни в Старо-Рыбацком.
Мысли в полном беспорядке крутились в голове. Как эта штука вообще оказалась у немцев? Зачем она им? Изучали, что ли? А потом забросили. Или Луот-хозик их тоже покарала? Но тогда почему не нашла дитя?
Неужели она его не чует? Ведь нашла тех троих. Нашла его, Бурова, хотя он эту тварь не крал. Так почему? Может, она его чует только тогда, когда он рядом с живыми?
Когда уазик выехал из поселка, Буров свернул на восток. Здесь еще была какая-никакая дорога, но буквально с километр придется ехать по чистой тундре, занесенной снегом. Ничего, недалеко. Если припрет – пешком по сугробам полезет. Найти бы только камень. Старлей примерно понимал, где его искать, но в темноте и в метель можно в метре от него пройти и не заметить.
Машину тряхнуло, словно ее толкнули сзади. Буров глянул в зеркало и сжал руль так, что побелели костяшки пальцев.
За уазиком по дороге неслась черная масса – она четко выделялась среди белых хлопьев снега. Бесформенная тварь опять боднула машину, да так, что у старлея еле получилось не вылететь в сугробы.
Нашла, учуяла. Может, отдать ей уродца? Нет, надо к камню, если сейчас заберет, может Лерку не вернуть. И его грохнет. Хотя черт с ним, пусть грохнет, но если Лерку не вернет…
Буров вперился взглядом в лобовое стекло, стараясь не спускать глаз с дороги. От утробного воя позади спина словно покрылась ледяной коркой.
Уазик снова подбросило – заднее стекло треснуло, а участковый подлетел на сиденье и на миг растерялся. Заорал от злости:
– Да что тебе надо, тварь!
Заднее стекло целиком вдавилось внутрь, в салон хлынул стылый воздух. Краем глаза Буров увидел в зеркале, как темная масса будто отрастила конечность и впилась когтями в борт. Старлей вжал педаль газа и резко вильнул рулем из стороны в сторону, сбрасывая тварь.
Дорога заканчивалась, пора было с нее съезжать. Машина влетела в свежий снег, разбрасывая белые комья. К счастью, такие сугробы уазику давались неплохо, но Буров не знал, хватит ли везения до самого камня.
Сзади опять завыли. Черная масса теперь преобразилась в человекоподобный силуэт – старлей рассмотрел руки и ноги, а еще увенчанную жуткими рогами голову. Две красные точки блестели на месте глаз.
Вернулся страх – захотелось бросить все, как есть, и забыться. Лишь бы не видеть эту тварь, которая сверлила его полным ненависти взглядом, не чувствовать этот запах, предвещающий даже не смерть, а нечто похуже.
Мощный удар в очередной раз подкинул уазик, и Буров понял, что на этот раз ничего сделать не сможет. Машина сильно накренилась вправо, пошла юзом, и наконец мир перевернулся. Все закружилось перед глазами, старлея замотало внутри салона – он сильно ударился лбом и приложился носом к рулю.
Когда все затихло, он обнаружил себя сидящим вниз головой. Рядом валялся уродец в пыльной пеленке. Старлей схватил его, с трудом открыл дверь – ее перекосило, но хотя бы не заклинило полностью. Выбравшись наружу, Буров со спокойной отстраненностью понял, что жить ему осталось недолго.
Уазик на смятой крыше валялся посреди тайги. Камень был где-то рядом, но и тварь тоже – кто и куда доберется быстрее?
Наплевать. Он не будет стоять и ждать смерти.
Кровь из раны на голове заливала глаза. Буров протер лицо снегом – это даже немного освежило. И уверенно зашагал дальше, прижимая к груди сверток с уродцем.
Он глазам своим не поверил, когда впереди, сквозь снежную крупу, увидел его. Сейда-камень. Ошибиться сложно – здоровый булыжник возвышался в голой тундре, как скала. Шаман был прав.