– Это уж точно, – согласился дядя Саша. – Спрашивай. Ты можешь звонить мне в любое время.
– Спасибо. Ну, в общем… Мне бы хотелось знать… Мама… Она сделала это у меня на глазах?
На той стороне повисло молчание.
– Дядя Саша?
– Да. Я тут. Извини. Мы не знаем этого, Кира. Надеюсь, что нет, но исключить этого не можем.
– Отец ничего об этом не рассказывал?
– Наверное, рассказывал. Но не мне. Сама ведь понимаешь: это не то, о чем треплются направо и налево. А что случилось?
– Ничего. Просто я разбираюсь со старыми вещами. Тут много маминых фотографий. Мне хотелось бы узнать, почему она это сделала.
– Она была больна.
– Да, но… – Кира не решилась закончить. Выдержала паузу и сказала: – Спасибо, дядь Саш. Отцу не говорите только. Не хочу, чтобы он волновался.
– Не скажу. Но ты звони, если что. Как он? Что говорят врачи?
– Сегодня у меня для тебя особый подарок, – сказала мама, глядящая в камеру, не моргая. Ее глаза распухли от слез. Под ними нависли натертые до красноты мешки. – Я… Нет – мама, мама из будущего не сможет тебе помочь. Надеюсь, что и не придется.
Кира нахмурилась. Она схватила блокнот и написала таймкод и номер кассеты на чистой странице.
– Господи! – простонала мама.
Она облокотилась на столешницу, подперла подбородок ладонью и снова расплакалась. Спохватившись, подошла к камере и выключила ее.
В следующем кадре она улыбалась.
– Так… На чем я остановилась? Ах да! Особенный подарок. Чтобы его найти, придется постараться. Помнишь, где мы с тобой любили гулять?
Кира, конечно, не помнила.
– Там, перед входом в парк есть заброшка. Старый частный дом, в котором никто не живет уже лет пять.
Мама подняла рисунок и показала в камеру. Кира сделала снимок экрана, поставила на паузу. Она поняла, какое место имела в виду мама, и обреченно вздохнула. Заброшку давным-давно снесли. На ее месте вырос коттедж.
– Я зарою его глубже, чем обычно.
Мама достала из шкафа что-то вроде тубуса, вытащила крышку, схватила газету, скрутила ее в рулон и стала проталкивать внутрь. Потом долго и тщательно перематывала тубус клейкой лентой.
– Что? – нахмурилась Кира.
– Надеюсь, что меня не поймают. Будет странно, если люди увидят мамашу с коляской на заброшке.
Кира перемотала запись на несколько минут назад. Если что-то и было между страницами газеты, то на записи рассмотреть этого не удалось.
А что, если?..
Она стала просматривать запись с экрана на лэптопе. Через несколько минут записала в блокноте название газеты, номер и дату выпуска. Она зашла на сайт издательства, но архива там не было.
– Черт! – пробормотала Кира и схватила сумочку.
Уже у двери она развернулась и вошла гостиную. Вдруг есть еще что-то?
Однако она ошиблась. Остаток пленки занимали мамины обычные дела: игры с дочерью, которая уже не умолкала, готовка, прогулка по парку. Как поняла Кира, приключение на заброшке осталось за кадром, где-то между готовкой и прогулкой.
Недовольная библиотекарша – совершенно стереотипная худощавая женщина в тонких очках, в клетчатом костюме, с копной огненно-рыжих волос, собранных в тугой пучок на затылке, – проводила ее в темный зал. На длиннющем столе лежали переплетенные стопки газет.
Кире понадобилось несколько минут, чтобы сориентироваться. Она нашла стопку за 2002 год и раскрыла на середине. Сердце стало дробить перфоратором. Осталось выяснить, что имела в виду мама, если речь вообще шла о газете, а не завернутом в нее письме.
Она сделала снимки каждой страницы. Пробежалась по заголовкам, но так и не сообразила, о чем речь.
Уже собравшись уходить, замерла. Пролистала на месяц вперед и оцепенела, увидев свою фотографию. Громкий заголовок гласил: «Три часа ада».
Пробежалась взглядом по тексту:
«… Девочка провела несколько часов, наблюдая, как ее мама качается в петле…»
Сфотографировала статью.
Она села и стала искать дальнейшую информацию, но больше самоубийству не посвятили ни одной заметки.
– Скажите, а можно их с собой взять?
– Газеты? Конечно же, нет. – Библиотекарша неприятно улыбнулась, словно говорила с умственно отсталой. – Но вы можете зайти к нам на сайт. На нем есть все отсканированные газеты. Для этого все же придется оформить билет.
– Ну хорошо. Давайте оформим.
До вечера она сидела за компьютером, погрузившись в статьи и объявления.
– Что там было? – спрашивала она, глядя на видеомагнитофон.
На первой странице – резонансное убийство. Целая семья, вырезанная бандой неизвестных. Отца семейства долго пытали. Мать и старшую дочь изнасиловали. Девочку десяти лет задушили.