Хейл тихонько прошел за спиной и уселся, опершись спиной о балку, поддерживающую потолок. Место было не слишком удобное: в центре комнаты, да еще и прямо под лампой. Обычно туда никто не садился.
Закончив с распоряжениями, Виккерс вышел. Двое названных им кротов пошли следом.
Бенджамин Диллвин отслужил в тоннельщиках уже почти два года, появившись на фронте вскоре после Виккерса. Это был зрелый, опытный мужчина, полжизни проведший под землей; из тех шахтеров, которые продолжают спускаться в забой до самой смерти. В военном деле он также был человеком надежным, хотя местами грубым и жестковатым, как уголь, тысячи фунтов которого он выдал на-гора. Эндрю Харт – моложе и зачислен во взвод всего семь месяцев назад, но за этот небольшой, в общем-то, срок сумел добиться уважения сослуживцев и офицеров. Был он удивительно неразговорчив, настолько, что временами казалось, что он немой. Но при этом Харт будто чувствовал землю. Чутье его было в чем-то сродни предвиденью. Дважды он слышал немецких тоннельщиков раньше, чем фоноскопы улавливали первые шорохи, издаваемые их заступами. В первый раз ему не поверили, и через две недели боши вскрыли тоннель, отправив на тот свет двух кротов. Второй раз МакКинли и Виккерс прислушались к его словам и приказали прекратить работы. Когда все улеглось, забрали на десять градусов в сторону. Боши какое-то время продолжали копать, но, никого не обнаружив, забросили-таки это занятие.
Второй тоннель проложили уже довольно давно, не меньше трех месяцев назад. Сейчас, когда работы были почти закончены, туда в числе первых начали свозить взрывчатку, готовя гуннам праздничный фейерверк. Морган и Паккард проверяли состояние «подарка» – осечка здесь была недопустима, потому «заряженные» тоннели навещали по нескольку раз на дню. Один из тоннельщиков, Эбби Грэм, даже ночевал возле «подарка». Он не поднимался на поверхность почти два месяца, и среди кротов прошел слушок, что старина Эбби тронулся умом. Виккерс разделял это мнение, считая худого, бледного, как полотно, тоннельщика, по меньшей мере, странным. При этом Грэм дело свое знал крепко, был минером от Бога, и отправить его наверх не решался ни Райен, ни МакКинли.
До места осталось не больше двадцати ярдов. Отсюда уже хорошо должен был быть заметен свет – но его не было. Конец тоннеля уходил в темноту, отступавшую перед свечами медленно и будто с неохотой.
Остановившись, Виккерс осмотрелся. Ящики со взрывчаткой, расставленные вдоль стен, моток провода, лежащий на одном из них, свеча, сгоревшая только наполовину. Все лоснится от влаги.
– Что скажете? – спросил он коротко.
– Отойди, лейтенант, – буркнул Диллвин, поджигая свечку. Райен сделал пару шагов назад. Пожилой шахтер присел на корточки и всмотрелся в глинистый пол. – Наследили тут, – ворчал он, – Дьюрри топтался, что твой медведь. Ни черта не разобрать…
Виккерс, через голову Диллвина изучавший тоннель, вдруг заметил между ящиков тусклый блик. Обойдя шахтера, он наклонился, пытаясь разглядеть странный предмет.
– Что там, лейтенант? – спросил Диллвин. Райен запустил руку за ящик и извлек оттуда фоноскоп, протянув его солдату. Тот некоторое время рассматривал находку, затем кивнул.
– Это Моргана. Вот его знак – два креста.
Виккерс забрал прибор, спрятав его в сумку.
– С чего бы Моргану бросать его здесь? – спросил, ни к кому конкретно не обращаясь.
– А ни с чего, – заявил Диллвин. – Морган растяпой не был, нет. Он бы не бросил.
Замолчали, оглядывая помещение. Райен с досадой поджал губы; не самое лучшее начало смены, ничего не скажешь. Нужно возобновлять работу: рыть, таскать взрывчатку, укреплять тоннели. А как работать после такого?
– Птица, – вдруг произнес Харт, до того не проронивший ни звука. Лейтенант сначала не понял, что имел в виду тоннельщик, но затем едва сдержал дрожь. Из висевшей под потолком клетки не доносилось ни звука.
Подавив желание сразу же всунуть в рот мундштук «Прото», Виккерс подошел к клетке и заглянул внутрь. Птицы не было. Ни живой, ни мертвой. Дверца клетки была закрыта.
– Что за дьявол, – проворчал Диллвин. – На кой ляд им понадобилось забирать с собой птицу?
Ответа на этот вопрос у Райена не было. Вся эта история выглядела отвратительно. Подземелья – особенный мир, в котором часто происходят вещи странные, непривычные для жителя поверхности. Но все же большинство из них образованный человек может понять и объяснить, не впадая в суеверия и мистицизм.