- Люциен может перемещаться. Как мы с тобой в тот день, когда я забрал тебя у Александра. Стоит подумать, и ты перемещаешься из одного места в другое. Он сделал заказ и забрал его. - Баден отодвинул для нее стул. - Из Парижа.
Впечатляет. Она села и спросила:
- Почему ты не забрал заказ? Ты же можешь перемещаться.
Он сел на стул рядом так, что их бедра соприкасались.
- Я могу перемещаться только к определенным людям. И, видимо, в любое место, которое считаю домом.
Людям вроде Александра. Значит... к жертвам Бадена?
Палец в перчатке погладил ее подбородок.
- Ты только что дернулась. Почему?
- Из-за твоих намерений по отношению к Алеку, - сказала она, решив быть честной. "Ничего не скрываю".
Вена по центру лба Бадена запульсировала.
- Если ты собираешься попросить меня, отпустить его, то не стоит. Он не покинет крепость живым.
С одной стороны, ура! Не станет больше сумасшедшего, жестокого Алека, который терроризирует мир. С другой стороны...
- Хладнокровное убийство не лучшее решение проблемы. И я не хочу, чтобы ты его отпускал. - "Не хочу, чтобы ты совершил дурной поступок, который погрозит тебя еще глубже в хаос". - Я хочу развода... и, если есть возможность, оставить его взаперти до скончания его дней. Пока он дышит, то надеется.
- Александр не человек. Это означает, что он будет жить...
- Что? - Не человек? Когда это произошло? - Он бессмертный?
Баден нахмурился.
- Зверь беснуется в моей голове... думаю, Александр всего наполовину бессмертный, значит, он будет жить дольше тебя, но не вечно. Итак. - Он налил ей в бокал красного вина. - Не хочу о нем говорить.
Такая нормальная реакция для мужчины, который не был нормальным.
- Важные новости. Твои желания не важнее моих.
Он посмотрела в ее глаза и затем кивнул.
- Ты права. Теперь я сожалею. Простишь?
Как Катарина могла отказать ему, когда он с ней согласился?
- Прощаю, - сказала с легкой улыбкой.
Когда она сделала глоток вина и застонала от богатства вкуса, Баден снял крышки с блюд.
- Тебе нравятся морепродукты?
- Обожаю.
Притвориться леди... только один небольшой укус за раз... было не так трудно, как она предполагала. Баден не спускал с нее глаз, наблюдал за каждым движением, от чего ее желудок скрутило. Остальное тело продолжало болеть.
- Ты выглядишь недовольной, - сказал он едва ли не... самодовольно.
- Так и есть.
Игра должна немного усложниться.
Хотя, зачем? Слишком долго она не получала никакого удовольствия. Если за ночь с Баденом ей придется забыть последние полгода, если только ненадолго, ну, она готова подписаться на это.
- Как именно ты познакомилась с Александром?
Он прорычал это имя, словно оно царапало его язык.
Если бы Баден был псом, он бы тоже на нее зарычал. Возможно, даже укусил. Он выглядел агрессивным, но по её опыту агрессивный не значит жестокий. Рычание может быть просто предупреждением: темные эмоции рвутся наружу.
Если во всем виноват страх, Катарина понимала, что нужно создать дистанцию, оставаясь в поле зрения. Но это не тот случай. Баден не ведал страха. Он злился... на нее? Или на ее обстоятельства?
Для мужчины, который заявлял, что ее семейное положение не имело значения, это сильная реакция. Мощная.
- Думала, ты не хотел его обсуждать? - Изучая его черты лица, она добавила, - моего мужа.
Баден оскалил зубы.
- Не хотел. Теперь хочу.
А если Баден что-то хотел, то получал.
Он потянулась и провела пальцем по его перчатке. Действие преследовало две цели. Первая - это помогало ему привыкнуть к ее прикосновениям, и не ощущать боль, а вторая - это напоминало ему, что она здесь с ним, а не с Алеком, надеясь, успокоить его гнев.
Баден уставился на ее руку с замешательством... и тоской?
О, да, это ее чуть не уничтожило. Она продолжила гладить и говорить:
- Он хотел купить собак для охраны дома у меня. Он - это мой муж.
Баден нахмурился сильнее.
Поглаживание, еще одно.
- Я заполучила его в свои руки, соблазняясь на деньги и власть.
"Не напоминать ему о его прошлых плохих поступках. Упс".
Баден прищурил свои медовые глаза.
- Хочешь, чтобы я убил его прямо сейчас?
- Нет. - Поглаживание, еще одно, еще одно. - Я просто напоминаю тебе о твоих предположениях на мой счет.
Он выдохнул и слегка повернул плечи вбок.
- Мои извинения. Теперь я знаю тебя лучше и понимаю, что ты вышла за него, только чтобы спасти своих питомцев.
Ее накрыло очередной волной горя, она притянула свои руки ближе к груди, прерывая контакт.
- Но у меня не получилось.
Баден наклонился, чтобы оставить легкий поцелуй на ее губах, и их щеки соприкоснулись. Он поморщился. К ее разочарованию, он отстранился.
- Когда я отказалась продать Алеку собак, - сказала Катарина, - он пригласил меня на ужин. Я отвергла его предложение, и он убедился, что мой брат пристрастился к героину, так что, когда Алек приказал ему отравить Полночь, старейшую собаку из моей стаи, Доминик послушался.
Ее подбородок задрожал, но как обычно слезы не обожгли глаза.
- Собственный брат предал тебя? - Баден погнул вилку.
Она боролась с растущим чувством пустоты. Где теперь Доминик?
- Пытаясь спасти остальных трех собак, я нашла им новые дома. Алек выследил их, вновь при помощи брата, похитил и спрятал. Он показал мне их фотографии, сказал, что смогу забрать собак после свадьбы. Я... - слишком больно, это невозможно вынести. - Давай сменим тему, хорошо?
Баден положил испорченную вилку и пододвинулся, задев своим коленом ее.
- Почему ты никогда не плачешь?
Он не первый, кто заметил, но первый, кто спросил.
- Я плакала, пока моя мама болела. После ее смерти я просто... не могу. Думаю, слезы иссякли.
- Она страдала?
- Очень сильно.
- Так ты успокоилась, когда ее страдания подошли к концу. И чувствуешь вину, что теперь спокойна.
- Да. - Проницательное наблюдение для самопровозглашенного зверя. - Откуда ты знаешь?
Вина, которую она часто замечала, исказила черты его лица.
- Когда меня обезглавили, то это не стало неожиданностью. Я мог сбежать. Мог бороться, но не стал. Я не двигался с места. Я... в сущности... покончил жизнь самоубийством, надеясь спасти своих друзей от Недоверия.
Судя по разговорам, которые Катарина подслушала в крепости, она знала, что друзья подозревали, что он хотел умереть, хотя Баден никогда не подтверждал и не отрицал этого. И все же, здесь и сейчас, он доверил Катарине сохранить его тайну и не винить его за последствия.
Ее сердце ускорило ритм.
- Возможно, ты сделал это и для себя? Чтобы обрести мир.
Это и есть истинная причина его вины?
Сухой кивок.
Бинго! Неудивительно, что он ненавидит слабость. Его величайшие потеря и сожаление возникли в тот миг, когда Баден прекратил бороться.
- Ты изменился, - сказала она. - И не повторишь прошлых ошибок. Ты вырос и все усвоил.
И теперь они оба заслуживают перерыв независимо от их прошлого.
Она схватила его за воротник футболки и приблизилась, словно собиралась предложить лакомство... поцелуй. Когда Баден напрягся, готовясь к прикосновению ее губ, Катарина его отпустила и отстранилась.
Его лицо потемнело от разочарования, и она чуть не засмеялась. Так она чувствовала себя жизнерадостной, даже... непослушной?
- Я пытаюсь решить... - начала она. О. да. Непослушание.
- Между чем и чем?
Проскрежетал Баден.
Ее голос упал до хриплого мурлыканья.
- Между тем, чтобы взять желаемое и заставить тебя принять это.