"Уильям в ярости. Джилли лучше... но, ой, она вышла замуж за чувака по имени Пьюкинн/Пьюк/Ходячий Мертвец. И она, вероятно, стала бессмертной, так что ярость Уилли будет длиться ВЕЧНО".
Баден рассказал Катарине о связи, сделавшую человеческую девушку бессмертной, и привел в пример Эшлин и Мэддокса. Затем он нежно, нежно любил Катарину. После прижал к себе, и они шептали глупые секреты в темноте.
Она рассказала ему, как в пять лет отец убедил ее, что она волшебным образом может изменять сигнал в светофорах. Он сказал, что, если она пошлет воздушный поцелуй, то красный сменится зеленым. В этот день она посылала воздушные поцелуи всем светофорам, пока ехала.
Баден рассказал ей, как несколько веков назад позволил Парису сломать его руку кувалдой, потому что Парис клялся и божился, что женщины просто обожают целовать травмы и этим залечивают раны. Только от поцелуя ему не стало лучше. Поэтому он сломал Парису обе руки.
- Ты его не убил? - спросила Катарина. - Баден, я так тобой горжусь!
- Своей сдержанностью я заработал себе прозвище. Джентльмен Олимпа.
Она засмеялась, и он начал ее щекотать. Катарина молила его остановиться, хотя надеялась, что Баден будет продолжать. Он столько всего упустил за свою жизнь. Детские игры, невинные забавы... связь.
Они занялись любовью снова, и он уснул с улыбкой... шепча одно слово. Брак.
Он намеревался сделать ее бессмертной через брачные узы? А она согласна?
Нет, нет. Конечно, нет. Они вместе временно. Это не изменилось... так ведь?
Теперь Катарина его изучала. Без забот о мире и требований зверя, тянущих его в разных направлениях, его черты лица казались практически мальчишескими. И она помогла ему этого достичь.
- Ты прекратила, - сказал он более глубоким и резким голосом, чем обычно. Баден повернул голову, встречаясь с Катариной взглядом, и она ахнула. Его зрачки скрыли радужку, поглотили медь, которую она считала такой красивой. В черном виднелись красные всполохи. Кровавые звезды. - Начни снова.
- Прекратила что? - спросила она недоуменно.
Он сжал ее запястье слишком сильно, будто не знал о собственной силе, и повел ее руку вверх и вниз по своей груди.
- Делай это. - Баден отпустил ее. - Не останавливайся вновь.
Баден обычно не такой грубый с ней, и потом Катарину осенило. Эти глаза. Она говорила непосредственно со зверем, так ведь? Хотя это их не первая беседа.
"Действуй осторожно". Зверю необходимо приручать гораздо дольше, чем Бадена. Он был диким и непредсказуемым.
- Тебе нравятся поглаживания?
"Коротко и нежно. Всегда заканчивай на позитивной ноте".
- Нет.
Она чуть не засмеялась. Чуть. В его выражении лица не было ни намека на игривость.
- Тогда почему ты сказал мне продолжать?
- Мне нравятся твои поглаживания. Ты слабая. Никакой угрозы.
Черт! Еще один скептик. Что нужно, чтобы доказать этим людям... и существам... что она обладает силой, только другого рода, не такой как у них?
- Что еще тебе нравится?
- Кровь. Смерть. Месть. Никогда не предавай меня, женщина.
- Как будто я посмею, - бросила Катарина сухо.
Он посмотрел на нее.
- Ты надо мной насмехаешься?
- Я тебя дразню. Это другое. Первое жестокое, другое милое. Милое делает меня счастливой.
Зверь медленно расслаблялся.
- Думаю, мне нравится, когда ты счастлива.
- Я рада. А мне нравится, когда ты счастлив.
- Только потому, что боишься меня. - Он сказал эти слова так, словно они были неоспоримым фактом. - Как минимум, ты умна. Временами.
- Я тебя не боюсь, - ответила она, обведя пальцем один его сосок, затем другой. - Да и зачем? Мы же друзья.
Он нахмурился в замешательстве.
- У меня нет друзей. Они - помеха.
- Друзья - благословение. Они прикрывают спину и...
- Я никому не доверяю прикрывать свою спину.
Он выплюнул эти слова, пропитанные гневом.
Катарина все равно продолжила, словно он ничего и не говорил. Кто не рискует, тот не пьет шампанское.
- Они помогут, когда тебе понадобится ласка.
Теперь он поджал губы, не желая упрекнуть ее, чтобы она не остановилась.
- Они заставляют тебя улыбаться, когда грустно, - добавила она, - наполняют радостью, когда тебя охватывает печаль. Несут свет в твою тьму.
- Я могу видеть во тьме, - пробурчал он.
Гнев испарился, хотя бы опасность миновала. Катарина вздохнула с облегчением.
- Твой брат не прикрывал тебе спину и не был для тебя благословлением. Он сделал тебе больно.
- Да. Определенно так. Но я никогда не говорила, что он мой друг.
Мгновение прошло в тишине, пока зверь обдумывал ее заявление. Затем он заговорил.
- Он не причинит тебе боль снова. Теперь он заперт, не имея возможности купить наркотики или даже контактировать с другим человеком.
Разрушение так же подбирался к ее сердцу.
- Правда?
- Мы в этом убедились. Ради тебя.
"Ради меня".
- Спасибо. - Ох, она знала, что Доминику придется постараться, чтобы оставаться чистым после освобождения, но это... это было подарком. - Хорошо, большой парень. Мы будем делать упражнение на доверие.
Это ее подарок Бадену и Разрушению.
Хмурый взгляд быстро вернулся.
- Я не доверяю...
- Никому. Знаю. Но мы все равно будем делать упражнение.
- Женщина, ты не сможешь меня заставить...
Она накрыла пальчиком его рот, заставив замолчать. Его глаза расширились, словно он не мог поверить в ее смелость.
- Твой комментарий не оценен. Замолчи.
Зверь ущипнул ее палец.
- Ты храбрая. И глупая.
Не такая храбрая... и глупая... как нужно, чтобы победить это существо.
- Перевернись.
- Нет. - Он оскалился. - Если ты попытаешься причинить вред, мне придется тебя убить.
Не угроза, а обещание. ВБУ? Довольна высока.
- Перевернись, - все равно повторила она, слегка толкнув его. - Я поглажу твою спину.
Его мышцы напряглись.
- Ты сильнее, чем раньше. - Он схватил ее запястье и поднес к носу. Когда вдохнул, ярость вернулась в его зрачки, а дымчатые, темные усики появились на радужке. - На тебе слабый запах адских гончих, эта раса вымерла несколько веков назад. Как это возможно?
Адские гончие? У нее? Невозможно. Если только...
У нее появилась идея, от которой перехватывало дыхание.
- Я мало знаю о мире бессмертных, но люблю собак. Расскажи мне об этих адских гончих.
Его неприязнь к ним заинтересовала.
- Некоторые защищали Преисподнею, пока другие охотились и ловили духов, которым удалось сбежать. Они общаются телепатически... что знает одна, знают все... и могли перемещаться между мирами.
У ее идеи выросли ветки и вырастили ужас на кончиках, словно зреющие плоды.
- Они людей кусали... заражали? - В ее рту пересохло. - Как, скажем, вервольфы.
- В некотором смысле. Но очень мало выживших после укуса. Как только адская гончая вкусит чье-то крови, ей нужно питаться от этого конкретного человека, исключив все остальное.
Какое облегчение! Ее собаки не были адскими гончими. Если бы они ее укусили, то растерзали.
- Откуда ты это знаешь?
- Мужчина, который запер меня, контролировал стаю. Они... играли с моими конечностями.
Ее желудок скрутило. У нее сердце болело за мальчика, которым он был.
- Мне так жаль.
Слов не достаточно. Никаких слов не достаточно.
Его хватка усилилась настолько, что вызвала у него болезненный крик.
Он ослабил захват и сказал:
- В детстве бессмертные не могут регенерировать. Но я больше чем бессмертный. И никогда не забуду того, что они мне сделали. Если адским гончим удалось выжить, их нужно истребить.
Несмотря на остаточный ужас о его прошлом, в ней вспыхнули защитные инстинкты. Уничтожить целую расу за преступления нескольких особей? Нет!
— Тебе нужна помощь? —