Ее внутренние стенки сжимались вокруг его длины все сильнее, становилось все горячее. Разрушение хотел сдаться. Баден тоже. Но результат слишком важен.
Вечность против сиюминутного наслаждения. Вечность победила.
- Я начну двигаться, - пообещал он. - Когда мы поговорим.
Она разразилась словацкими ругательствами.
Разрушение рассмеялся, восхищаясь ее нравом. Как и Баден, зверь знал, она никогда их не предаст.
- Как бы я хотела, чтобы у тебя случился инсульт. Ты поменял местами голову и собственный член. Иди на хер.
- Ты дважды упомянула мой член, - сказал он ей. - Ты, случайно, не пытаешься мне сказать, что желаешь наконец вознаградить меня? Хочешь взять меня в рот?
- Ты в своем уме? Теперь ты меня дразнишь?
- Я не дразню, но решительно настроен. Ты скажешь мне, что с тобой не так. И заметь, я не требую. Просто даю тебе повод, чтобы пожелать все рассказать.
- Какой грязный трюк.
Катарина попыталась двигаться за счет своих колен. Когда это попытка провалилась, она отклонилась, чтобы оказаться под струями воды. Баден не медля последовал за ней, накрыв ртом ее сочный сосок и втянул его, наслажадаясь его сладостью.
Ругательства прекратились... пока он не остановился.
- Пошел на фиг.
- Сначала я трахну тебя... как только ты мне дашь то, что я хочу. Обмен. Нет ничего бесплатного в этом мире.
Она смягчилась и запустила пальцы в его влажные волосы.
- Ты дьявольский извращенец... но... но... ох! Прошу.
Прошу... да... Баден втянул ее сосок, когда вновь помассировал пальцами между ног... но, Катарина вздохнула, готовая достичь оргазма, он остановился.
"Вечность выигрывает".
Разрушение ударился об его череп... Больше!.. когда Катарина врезала своими маленькими кулачками по его плечам во второй раз.
- Твое решение, Рина, - подсказал он. Его разум настолько затуманило желание, что каждый нерв гудел от напряжения, Баден не знал, откуда взял силы, чтобы оставаться неподвижным. - Поговорим или останемся... в... такой... позе.
Вновь ударив, Катарина наконец сдалась, обхатила его руками и положила голову на плечо.
Глубоко вздохнув, она сказала:
- Монета у меня.
Он напрягся. Еще сильней.
- Когда ты ее нашла?
- Сегодня. Алек спрятал ее внутри своего черного сердца.
Единственное место, в котором Баден не подумал поискать.
- У меня ограниченный выбор. Использовать ее, чтобы освободить тебя от Гадеса. Спасти гончих от его ярости. Или стать бессмертной и быть с тобой. Я могу выбрать только одно, но не все.
- Не над чем думать, красотка. Пока я ношу наручи, не могу создать связь с тобой. И не позволю тебе попасть под влияние Гадеса. Так что ты должна использовать монету, чтобы стать бессмертной, и вместе мы защитим гончих.
Баден заполучит ее навечно.
На ее лбу появились морщины.
- Что случится, когда наручи снимут?
- Их не снимут, они впитаются. Я стану сыном Гадеса. Сверхъестественное усынволение. Он не причинит вреда своей родне.
Она посмотрела с надеждой, но покачала головой.
- Я не могу довериться...
- Доверься мне. - Наконец Баден начал двигаться, скользнув туда и обратно... и снова... прежде чем опять остановиться. Она вцепилась в него. - Пообещай мне.
Ее когти оцарапали его спину, каждая отметина жгла.
- Я сделаю так, как посчитаю лучшим.
Сказав это, Катарину прикусила его ухо, а затем, ох, затем она отплатила ему той же монетой, зашептав, какие чувства он в ней вызывает, рассказав, как сильно она за него болела, поведав, что только он может ее удовлетворить.
Как он мог когда-то думать, что эта женщина ему не подходит? Как мог когда-то посчитать ее слабой?
Из них двоих она была сильнее. Намного. Катарина укротила зверя. Ушла от сделки с Люцифером. Заручилась преданностью стаи гончих. Нет такого, чего бы она не могла сделать.
А Баден не мог сделать даже одного: не двигаться. Больше не осталось сил терпеть.
- Рина. - Он переместил их на кровать, потому что там был его дом. Баден прижал ее своим телом, а его член оставался глубоко в ней. - Обхватишь меня ногами?
Когда она послушалась, он схватился за изголовье и стал отстранться, все дальше и дальше, пока полностью не вышел... чтобы затем толкнуться вперед. Он повторял эти действия снова и снова... двигаясь внутрь и наружу. "Моя женщина. Мое наслаждение".
В каждом толче его бедер было обещание. При каждом произнесенном вслух его имени между ними появлялись новые узы. Новая связь: мужчина и его женщина... мужчина и его величайшее сокровище.
За эти годы Баден прожил худшую жизнь... и смерть. Она все исправила. Она внесла смысл в каждое испытание, каждую битву.
Контроль слетел, и он сцепил их руки над ее головой. Их пальцы переплились. Баден замедлился... замедлил толчки... пока каждое скольжение внутри не превратилось в вечность, Катарина подняла бедра так высоко, что с радостью встречала его движения. Пот выступил на их телах, а ее соски дразнили его грудь, восхитительно потираясь, словно чирканье спичек об твердую поверхность. И вспыхнуло пламя.
Он удерживал ее взгляд, позволяя проявиться ее нежности без помех.
- Всегда найдется что-то, какая-то причина, по которой мы не можем быть вместе, но никогда не наступит хорошее время, чтобы жить без тебя. Я буду оберегать тебя, Рина. Никогда снова не причиню боль. И покажу тебе мир... мой мир. Наш мир.
Слезы навернулись у нее на глаза, расстраивая его. Он сел на корточки и вышел из нее.
Застонав, она потянулась к нему.
- Одиноко, вернись.
Баден лег на спину и приподнял ее над собой. Когда Катарина оперлась на него, он потянулся к изголовью и схватился за него.
- Попробуй меня. Попробуй свой сладкий мед на мне. Увидишь, как мы хороши вместе.
Она так посмотрела взгляд на его член, словно он только что представил голодной женщине шведский стол.
- Ты порочен, но к счастью, к счастью для тебя, я тоже. И с радостью подарю тебе вознаграждение.
Она медленно опустила голову. Затем поймала его взгляд и взяла в рот его длину, двигая языком по головке. Слегка царапнула его зубами, от чего он зашипел от боли... и восторга.
- Больно? - спросила она.
- Только когда ты останавливаешься.
- Око за око, - бросила Катарина и тихо усмехнулась, когда он выругался. Затем вновь втянула его в рот и скользнула ниже, ниже, пока член Бадена не уперся в заднюю часть ее горла.
Он обхватил ее затылок, пальцами запутавшись в волосах.
- Давно я такого не испытывал, - прохрипел он. - Но никогда это не было настолько хорошо.
От радостного урчания его член завибрировал. А яйца напряглись.
- Жестче, Рина. Быстрее. Пожалуйста.
Она подчинилась, и ее рука вступила в игру, сжав его длину у основания, пока рот скользил вверх и вниз, снова и снова, оставляя его влажным, теплым и ноющим.
- Ты сосешь так хорошо, - похвалил Баден. Зверь замурлыкал в его голове.
Катарина просунула свободную руку под него и ногтями вцепилась в его задницу. "Скоро кончу..."
Нет. Не без нее.
Баден сжал ее подбородок и приподнял ее голову. Она тяжело дышала, ее губы опухли, покраснели и стали влажными.
- Хочу еще, - сказала она, высвободившись из его хватки и намереваясь вновь обхватить его член губами.
"Моя женщина. Мой приз. Жаждет ощутить меня на вкус". Что может быть горячее?
- Я дам тебе большее.
Он сел, сжал ее бедра и перевернул к себе спиной. Когда Баден упал на подушки, то стал подтягивать ее бедра выше к груди, оставляя влажный след на своем теле.
Когда ее сладкое, медовое сосредоточие страсти оказалось прямо над его лицом, он прохрипел:
- Мы сделаем это вместе.
Все поняв, Катарина оперлась руками о постель с внешней стороны его бедер и втянула в свой жадный рот его длину. В этот же миг он погрузил свой язык в ее лоно. Зубы Катарины сжались на его члене, даря незабываемое наслаждение.