Его накрыло волной страсти и крайней необходимости. Он лизал и сосал ее, словно сладчайшую конфету и лучшее вино.
- Баден. - В ее голосе была дрожь. - Я близко.
- Держись, Рина. Я не закончил с тобой.
"И никогда не закончу".
Она стала сосать еще сильнее, каждое ее движение было напористым и грязным. Баден хотел продолжать, хотел этого... и намного больше... вечно, но через несколько секунд Катарина отправила его за край. Когда он излился в ее рот, рыча от удовлетворения, то погрузил два пальца в ее лоно и припал языком к набухшему клитору. Затем резко всосал его, и крик насаждения Катарины наполнил комнату. Они достигли оргазма вместе.
Когда он обмяк, она лениво его облизнула, словно ей было недостаточно. Баден развернул ее и прижал к своему боку. Его сердце все же стало биться медленнее. Довольное во всех отношениях. Он сомневался, что когда-либо оправится от такого.
Разрушение тихо захрапел, вызвав у Бадена смех.
- Эшлин рассказала мне, как она и Мэддокс начали встречаться, - сказала Катарина, водя кончиком пальца по его груди. - Вообще, я знаю, как все твои друзья обрели пару.
Беден осторожно заправил прядь ее волос за ухо.
- Что ты пытаешься мне сказать?
- Ну, что в каждой истории есть что-то общее. Они пожертвовал чем-то ради друг друга.
Ему в голову пришла та же мысль. Любовь жертвенна.
Катарина посмотрела на него.
- Баден... Я хочу, чтобы ты знал... Я люблю тебя. По-настоящему.
Он замер не в силах даже дышать. Когда-то Баден думал, что у него с Катариной нет настоящего фундамента. И сейчас понял, что это абсурд. Она была его фундаментом. Его единственной основой.
- Красотка...
Но она продолжала.
- Я не знаю, как или когда это произошло. Понимаю только, что это должно быть невозможно. Мой похититель стал моим спасательным плотом.
- Я лю...
- Нет. Не говори ничего. Позволь мне закончить.
Баден нахмурился, но кивнул. Он тоже ее любил. Любил всем своим сердцем... тем самым, которое она вернула к жизни. Ему следовало осознать это раньше. Его собственнический инстинкт. Его желание быть с ней. Его связь с ней.
Катарина была его светом. Единственной надеждой. Выходом из тьмы.
- Ты сильный, умный и благородный, - сказала она. - И я готова признать, что ты всегда будешь решать проблемы кулаками или иногда кинжалами. Тебе приходится. Ты на войне. Но есть вещи, которые ты не можешь...
- Катарина, - перебил ее Баден. Он обхватил ее щеки, лаская бархатистую кожу большими пальцами. - Ты...
- Наскучила этим разговором? Да. - Голос Гадеса жестоко убил момент нежности. - Кроме того, думаю, буквальное око за око было единственно справедливым. Теперь мы квиты.
Разрушение резко проснулся с желанием убить.
Баден вскочил с кровати, накрыв простыней Катарину, которая засунула руки под подушку, что поправляла ранее.
Он посмотрел на князя.
- Ты совершил ошибку, придя сюда вот так.
- И что ты сделаешь? Отшлепаешь меня? Наверное, мне это понравится. Чего ты не посмеешь сделать? Отказаться от нашей сделки. Я готов к разговору с девушкой.
Дверь с грохотом сотряслась, словно в нее врезался грузовик. Бах, бах. Дерево треснуло и разлетелось, и две огромные адские гончие ворвались внутрь, их взгляды остановились на Гадесе, который с шоком на них уставился.
- Значит, это правда, - сказал он, разинув рот. - Мои гончие...
Пара громко зарычала: "Не твои, никогда не были твоими".
Гадус прищуренно взглянул на Катарину.
Завернувшись в простыню, она встала, проявляя силу и мужество, не желая отступать перед лицом опасности.
- Они мои.
Гадес вновь обратил внимания на Бадена.
- У тебя пять минут, чтобы одеться и привести девчонку в мой тронный зал. Тебе не понравится, что случится, если ты опоздаешь.
Глава 31
"Бадрушение может быть и дикарь, но он мой дикарь".
- Катарина Джоэль, новоиспеченный член стаи адских гончих
Желудок Катарины наполнился желчью, пока она одевалась в чистую футболку и штаны, сжимая монету в кулаке. Когда прерасный темноволосый мужчина... Гадес... только появился, она испугалась, что он пришел забрать монету, и у нее не выйдет ее использовать.
Но это оказалось не так. Теперь ей придется иметь с ним дело. Ей нужно использовать монету, а значит необходимо определиться, что важнее всего. Поскольку Баден больше не призирал наручи, Катарина могла пожелать стать бессмертной, как он и хотел, и у них появится будущее, или могла захотеть обезопасить собак раз и навсегда.
Баден надел привычную черную рубашку и камуфляжные штаны, прежде чем нацепить оружие по всему телу. Он сжал ее запястье, смотря на руку, в которой была монета... раздумывая, что делать?.. прежде чем обхватил ее щеки своими большими руками.
- Я хочу, чтобы ты стала бессмертной.
Его тон был решительным и непреклонным. Он не попытался просто взять монету... ну, это доказывает, насколько сильно Баден ей доверяет и восхищается.
- Знаю, - ответила она мягко.
Но он не закончил.
- Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была в моей жизни. Без тебя у меня ничего нет. Без тебя я ничто.
"Я - его сила", - поняла она, когда ее глаза расширились.
- И я не хочу оказывать на тебя какое-либо давление, но без тебя я уничтожу этот мир и всех в нем.
Она сдержала одновременно и смех и рыдания.
"Однажды давным-давно..."
"Он - моя новая история".
Любовь меняет все, правда?
Она нежно его поцеловала, наступил тихий момент единения.
- Я люблю тебя. Люблю быть с тобой. Но также я люблю гончих.
Когда она подняла голову, Рёв толкнул ее ногу.
— Ты идешь к Гадесу, мы идем к Гадесу. —
- Нет. - Катарина покачала головой. - Мне не нравится мысль, что вы в опасности.
- Представь, что я чувствую из-за веротяности, что тебе грозит опасность, - начал Баден.
Рёв оттолкнул его с пути, давая воину понять, чтобы он не участвовал в разговоре.
— Гадес знает, что мы следуем за тобой. Он пожелает заручиться твоей поддержкой и ни перед чем не остановиться. Не соглашайся. Наши предки кровью вырвали себе свободу от его власти. Их жертва не будет напрасной, мы ему не подчинимся. —
- Он жестоко обращался с ними, прежде чем убить? Я имею в виду твоих предков.
Сколько боли и страданий он испытал?
— Он обвинил всю нашу расу в том, что провел века в заточении. —
Значит, да. Он жестоко обращался. Вероятно, она даже представить себе не может насколько.
- Гадес уже не тот, кем был в прошлом, - сказал Баден. Он не мог слышать гончих, но мог догадаться, каким был ответ. - В нем есть хорошее. Я это почувствовал, даже увидел.
"И полюбил его, - подумала она. - Полюбил мужчину внутри".
— Твой возлюбленный слеп из-за наручей. —
Или гончие слепы из-за своей ненависти.
— Мы пойдем с тобой. Смирись с этой мыслью. —
- Хорошо. Но я буду держать тебя, когда Баден переместит меня.
Рёв посмотрел на нее "только попробуй" взглядом и покачал головой, мертвые блохи упали с его шерсти. Первое дело после возвращения: искупать всю стаю.
"Интересно, как они отреагируют на это".
— Знаю, что мы только встретились, девочка, но уверен, даже ты чувствуешь мою силу. Нам никогда не понадобится помощь воина. —
Великолепно. Она его обидела.
- Нужно идти. - Баден притянул ее к себе. - Что бы не случилось, помни, что тебя люблю, что ты важнее всего, и я никому... никому... не позволю причинить вред тебе или гончим.
- Я тоже тебя люблю.
Катарина опустила голову на его плечо, доверяя ему, и к тому времени, как обняла его за талию, он уже переместил их к Гадесу.