Где она его повстречала, как договорилась о побеге? Ответа Шер не ведал. Он сурово наказал всех, кто хоть малейшим образом мог оказаться причастен к исчезновению его невесты, но ничего изменить уже было нельзя. А спустя два года треснул, почернел и рассыпался прахом камень в родовом перстне, возвещая о смерти Кариды.
Возможно ли, что после себя беглянка оставила дочь? И как велики шансы, что девочка унаследовала хоть малую толику той силы, что подарила Луна ее матери? В любом случае Шер собирался найти свою племянницу, посмотреть, на что она пригодна, а затем лишь решить, что именно с ней делать.
— Алесса, — произнес он, привыкая к странному, непривычному имени. — Алесса. Нет, не то. Я дам тебе новое имя, девочка. Амира или, быть может, Малика. Имя, которое будет определять твою принадлежность к древнему народу. Имя, которое будет ласкать слух твоих подданных и напоминать им о твоем происхождении от древних властителей. А того, кто называет себя твоим отцом, я предам смерти и забвению. И если только ты окажешься достойной моей любви, девочка, я подарю тебе весь мир, я вознесу тебя на вершины власти и богатства. Ты получишь то, что полагается тебе по праву крови.
Шер попытался представить себе, как выглядит его будущая супруга. Золотые глаза — отличительный родовой признак — и светлые волосы медового оттенка. Должно быть, весьма неплохо. Экзотично. Остатки его некогда многочисленного народа, проживавшие в затерянном посреди пустыни городе, отличались смуглой кожей и темными волосами. Вот цвет глаз разнился — тем светлее, чем больше сила, дарованная Луной. У самого Повелителя, прозванного Бессмертным за неувядающую молодость, глаза были янтарного цвета, как и у его кузины, у Лунных Воинов — светло-карими, а у обычных жителей — почти черными. Разумеется, были у Шера и женщины иных народов — блондинки, шатенки, рыжие, с глазами самых разнообразных оттенков — но ни одна из них так и не смогла увлечь владыку. А вот мысль о дочери Кариды заставила взволнованно сжаться сердце.
— Скоро мы увидимся, девочка, — шепнул Повелитель образу, нарисованному его воображением. — Ждать осталось недолго.
САДДАМ
Ему было не привыкать идти по следу. К счастью, Алесса, была она дочерью Кариды или нет, пользоваться магией крови не умела, и скрыться от охотника ей было не дано. Рано или поздно — и скорее рано, чем поздно — но Саддам настигнет ее, в этом он был уверен.
Узнай он, что его отношение к обычным людям мало чем отличается от отношения его Повелителя, то вряд ли удивился бы сильно. Особая гордость, гордость народа Кровавой Луны, была даже не впитана им с молоком матери — нет, с нею он родился.
Некогда огромный город посреди пустыни медленно хирел и умирал, но его сказания и легенды повествовали об иных временах, временах могущества и славы. Весь мир тогда дрожал перед перед великим народом, детьми Луны, созданными, чтобы повелевать и править. Многочисленные караваны тянулись через пустыню, чтобы доставить в великолепный Галирфан добычу: предметы роскоши, ткани, золото, драгоценные камни и, конечно же, рабов. Именно рабы были причинами многочисленных набегов, от которых страдали соседствующие с пустыней государства. Лунных Воинов даже полагали демонами пустыни: они появлялись из ниоткуда, налетали, подобно смерчу, и уносились в никуда, перебив мужчин и прихватив с собою ценности, молодых женщин и детей. Было время, когда Воины устраивали набеги только развлечения ради, ведь Галирфан и без того исправно получал дань от соседей. Обнаружить же пустынный город ни разу никому не удалось. Посланные в Галирфан армии не вернулись из пустыни — так и спят где-то вечным сном, занесенные песчаной бурей. Что же до судьбы тех, кто попал к детям Луны в рабство, то о ней ходили разные слухи, один другого ужасней. Но действительность была куда страшнее слухов — уж это-то Саддам знал наверняка. Не зря же Луна, которой поклонялся его народ, была Кровавой.
С детских лет Саддам мечтал о том, как попадет на службу к Повелителю Шеру и поможет тому вернуть из забвения былое величие Галирфана. Сейчас окраины роскошного города из белого мрамора опустели и засыпались постепенно песком, пересохли бассейны и фонтаны, пошли трещинами стены домов, но Саддам верил своему владыке — близок тот час, когда Галирфан вновь оживет. И если поимка желтоглазой девчонки приблизит благословенное время, Саддам будет счастлив и горд, что столь ответственная миссия оказалась возложена именно на него. Но даже если Алесса окажется нужна Повелителю только для развлечения — это нисколько ни умаляло ответственности Воина. В любом случае он обязан выполнить свое задание.