Бандит же, будучи в тех же лаптях или босым, первым делом — не в бой пойдет. А грабанет кого-нибудь, у кого есть обувка. Потом... не-е-е-т, потом опять не в бой! Потом он опять грабанет еще кого-нибудь, у кого есть одежка. Потом — опять не угадали, опять не в бой, нет! Потом бандит грабанет еще кого-нибудь. У кого есть «шамовка» какая-нибудь, и желательно с самогоночкой, с «первачком»! А там, после «жрачки» с самогоночкой, — глядишь, и на «любовь» потянет! И уж только после всего этого — в бой. И то — два обязательных условия должны быть! Первое — если в бой этот пинками будут гнать да сзади заградотряд с пулеметами выставят! А второе — если будет надежда в том бою еще чего-нибудь пожрать да выпить — «скондрыбачить»!
...Воевать — раздетым и разутым, босым, голодным, вооруженным кто чем и как попало, и при этом добровольно, а не из-под палки, не из-под заградотряда, могли только идеалисты-белогвардейцы в 1-ю Гражданскую войну да орловские мужики во 2-ю Гражданскую войну!
Русская Освободительная Народная Армия к лету 1943 г. уже почти два года не выходила из неравных боев. Боев с лоснящимися, сытыми (вспомните про не дающие покоя автору 500 граммов ежедневного мясного партизанского рациона!), подготовленными, отлично экипированными и вооруженными «спецами» и профессионалами из НКВД. Которых тысячами засылали на территорию Локотыцины. И при этом РОНА практически ничего не получала, по большому счету, от своих союзников («содержателей», «хозяев» — можете вставлять эти такие любимые для вас слова — суть от этого не изменится!) —* германского вермахта. И она, эта Армия, прикрывала отход, отступление 2-й танковой армии вермахта после битвы на Курской дуге! За что заслужила письменную благодарность от командующего этой армией генерал-полковника Шмидта! Вот так-то вот — «господин» Деккер!
Кстати, во всем мире, все армии во время своего отступления ставят в арьергард самые надежные, самые испытанные, самые стойкие свои части. Это не прихоть! Это не случайность!
Это — закон!
Суровый, но объективный закон жизни.
Потому что арьергард должен решить самую трудную, самую, если хотите, страшную задачу, которая может быть только поставлена перед войсками!
Он должен погибнуть, но ценой своей жизни задержать на несколько дней тех, кого не смогла сдержать всей своей мощью целая армия!
Задержать — чтобы эта самая армия, которая не смогла сдержать рвущиеся вперед орды, смогла спокойно, не преследуемая с тыла настигающими и добивающими ее частями этой орды, отойти подальше. А там, подальше, привести свои расстроенные, разбитые части в порядок, перегруппироваться и переформироваться. Влить в свои разгромленные части свежее пополнение. Подготовить новые рубежи обороны: выкопать окопы, землянки, блиндажи, противотанковые рвы и ловушки, оборудовать ДОТы и ДЗОТы.
Короче, прийти в себя и подготовиться встретить ту орду, ту армию, ту силу, которую она уже один раз не смогла разбить.
А все это время там, сзади, эту самую орду сдерживает слабый арьергард, который эта орда молотит во всю свою мощь. Орда, которая только что, вот сейчас уже разбила мощную, несопоставимую с этой горсткой людей и техники массу людей и техники, составлявших разбитую армию.
И если арьергард эту задачу выполняет ценой жизни всего своего состава — значит, он свою задачу выполнил полностью! И Бог с ним! "Show must go on!"
Русская Освободительная Народная Армия, которая была оставлена в качестве арьергарда, не только эту задачу выполнила! Она еще и не погибла при этом! Бронислав Каминский не только сохранил основную часть своей Армии! Да, погиб геройской смертью полностью 4-й полк РОНА, усиленный отдельными подразделениями. Погиб во главе со своим командиром, майором РОНА, простым, скромным парнем из поволжских немцев Андреем Рейтенбахом, принявшим мученическую, долгую, лютую смерть — от рук захвативших его в плен советских пехотинцев-«ленинцев». Но Каминский еще и сумел вывести, вывезти от «Советчины» несколько десятков тысяч своих соотечественников. Простых жителей РГО «ЛОС», вручивших, доверивших ему свои жизни и судьбы. Причем имеющиеся в распоряжении историков данные об общем количестве эвакуированных сильно разнятся — от 30 ООО до 70 ООО.
30 ООО эвакуированных, за которые цепко держатся почти все современные историки, — это только те, кто был вывезен в Белоруссию по железной дороге, организованным порядком, с вещами, инвентарем и коровами!