А отдувался, обливаясь кровью и обильно платя за все это ..лядство своими жизнями, простой советский солдат.
По сути, приведенная здесь Докладная записка — это фактически Смертный Приговор Красной Армии. Который неуклонно приводился в исполнение на всех без исключения фронтах той войны, каждый день и ночь — все три года три месяца и восемнадцать дней, с 22 июня 1941 года по 9 мая 1945 года. И запредельные потери Красной Армии в прошедшей войне, исчисляемые десятками миллионов трупов собственных солдат, которые не только не подсчитаны до сегодняшнего дня, но и даже не захоронены, объясняется именно этим. А не тем, что «враг был силен и коварен», а Красная Армия — наивна и доверчива.
...60-я стрелковая дивизия РККА принимала участие в февральско-мартовском наступлении на Севском направлении. Том самом, закончившемся разгромом 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора В.В. Крюкова. С тех пор она стояла на восточном берегу реки Сев. Об этом эпизоде жизни 60-й стрелковой дивизии, закончившемся повышением ее командира полковника И.В. Кляро до звания генерал-майора, достаточно подробно описано в книге выдающегося современного ученого-историка, исследователя тех времен Бориса Вадимовича Соколова «Красный Колосс. Почему победила Красная Армия?», выпущенной в 2007 году издательствами «Яуза» и «ЭКСМО», в главе «История генерала Кляро». Единственная досадная ошибка, допущенная Борисом Вадимовичем, — это утверждение, что генерал Кляро погиб в Белоруссии 14 июля 1944 г. Он погиб раньше, и ниже читатель убедится в этом сам.
...60-я стрелковая дивизия РККА имела своими задачами:
на северном фланге ударом 1281-го полка от устья реки Стенега захватить опорный пункт, удерживаемый немецкими подразделениями и частями РОНА, — Детский Дом, открытый в прошлом, 1942 г., властями РГО «ЛОС». Затем частью сил наступать на юго-запад с целью захвата Пушкарской Слободы и северных районов Севска. А другой частью сил ударом от Детского Дома на северо-запад совместно с частями 69-й стрелковой дивизии захватить Стрелецкую Слободу, второй важный опорный пункт «крепости Севск» — ее «северные ворота»;
в центре 1283-й полк обязан был попытаться прорваться через болотистую низменную пойму правобережья реки Сев на ее левый берег, оттягивая на себя основные силы и резервы гарнизона «крепости Севск»;
главный удар наносился на юге силами 1285-го стрелкового полка в районе Юрасова Хутора, где имелся мост через реку Сев. Там же должна была переправляться через реку и 193-я стрелковая дивизия, во взаимодействии с которой полк и должен был захватить город. Далее дивизия должна была развивать удар строго на запад на Марицкий Хутор, где, по данным разведки, имелись сильные укрепленные позиции. После захвата Марицкого Хутора дивизия должна была захватить поселок СТФ (ныне Трудовик), расположенный в 5 километрах к западу от Марицкого Хутора. В дальнейшем дивизия должна была наступать к реке Десна с целью перерезать по пути Московско-Киевскую железную дорогу.
Впереди наступающих полков всех трех дивизий шли отдельные штрафные роты, переброшенные сюда специально для «обеспечен™» успеха наступления.
Всего три стрелковые дивизии, нацеленные на Севск, вместе с частями усиления насчитывали от 25 ООО до 30 ООО человек и, таким образом, превышали силы защитников Севска практически в 10 раз. На вооружении советских дивизий было несколько десятков танков, дивизионы «катюш». Многочисленные артиллерийские части усилен™. По сути, советские войска имели подавляющее превосходство во всех видах вооружения, а также в численности войск над защитниками города Севска: 4-м полком РОНА и немногочисленными немецкими частями усиления — остатками 459-го пехотного полка 251-й пехотной дивизии.
Единственное преимущество, которое имели защитники города, — удачная конфигурация берегов и наличие заболоченной поймы на восточном берегу реки Сев, которая протекала мимо восточной окраины города строго с юга на север. При этом на восточном, плоском и пологом, берегу реки располагалась широкая, до километра шириной, сильно заболоченная пойма. Которая делала невозможной атаку города «в лоб» с востока. По крайней мере, не давала шансов на успех наступающим отсюда. На северных же подступах к городу находились Детский Дом и Стрелецкая Слобода, по мере возможности превращенные в более-менее укрепленные узлы сопротивления. С юга к городу можно было прорваться через переправу и мост у южной окраины Юрасова Хутора. Далее на юг река Сев имела заболоченную широкую пойму уже с обоих берегов. Так что эти два участка, на севере в районе Детского Дома и на юге, в районе моста через Сев на южной окраине Юрасова Хутора, были наиболее опасными с точки зрения возможного штурма города. И именно их защитники города постарались укрепить как можно сильнее. Но в то же время подавляющее превосходство сил и средств Красной Армии над силами защитников города сводили на нет и эти попытки укрепить опасные участки.
Как ты хочешь укрепляй — не укрепляй эти участки, а от превосходства в силах противника над собственными в десять раз никуда не денешься. К тому же прорыв фронта северйее Севска и поворот 69-й стрелковой дивизии на юг, на город, еще более усугубляли положение защитников Севска.
За несколько дней до начала штурма города немецкая авиация оказала посильную помощь защитникам города — отбомбила Постельниковский лес. Он начинался от самой реки Сев южнее Юрасова Хутора и простирался на 8—10 километров на восток В этом лесу, в Постельниковском урочище, как раз сосредоточились для предстоящего наступления 12851й полк 60-й стрелковой дивизии и большинство частей 193-й стрелковой дивизии. Во время бомбардировки По- стельниковского леса немцы потеряли 2 пикирующих бомбардировщика «Ю-87» «Штукас». Потери от этой бомбардировки были нанесены в основном частям 193-й стрелковой дивизии.
Начало наступления на город было назначено на 7.00 26 августа 1943 г., но оно было перенесено на почти полтора часа из-за сильного тумана в долине реки Сев, являвшейся здесь линией фронта. Севернее Севска, где должен был быть нанесен главный удар всех трех дивизий, берущих город, было сосредоточено более 100 стволов на 1 километр фронта. Артподготовка началась фактически примерно в 8.15 — 8.17 и длилась 45 минут. Одновременно с артиллерией и «катюшами» вся передняя линия обороны немцев и РОНА, а также позиции и отдельные опорные пункты, расположенные в глубине обороны, были накрыты также и мощной бомбардировкой с воздуха. По подсчетам участников штурма города с советской стороны, в бомбежках Севска в то утро принимало участие несколько сотен бомбардировщиков ВВС Красной Армии.
Затем, в 9.00, части авангарда, штрафные роты, пошли вперед.
Казалось, вся эта махина, вся эта мощь должна была стереть с лица земли все, что двигалось или шевелилось на другой стороне.
Но и здесь, как и почти везде на Восточном фронте, тут же оказалось, что огневые точки обороняющихся заранее не были вскрыты разведкой и не были подавлены советской артиллерией во время мощной, но все- таки довольно бестолковой артподготовки. Опять артподготовка и артнаступление велись, по сути, «по квадратам», «по площадям». «Точечного» огня на подавление огневых точек и опорных, пунктов опять не было.
* Генерал-майор Л.И. Корзун, бывший во время штурма Севска лейтенантом, вспоминал в своих мемуарах, опубликованных в журнале «Военно-Исторический Архив» № 9 (81) в сентябре 2006 г.: «Мам было известно, что Севск обороняют подразделения 459-го пехотного полка 251-й пехотной дивизии немцев. Но конкретных данных об их численности, вооружении, расположении огневых средств ни мы, ни, похоже, вышестоящее командование не знали. И в дальнейшем это подтвердили результаты мощнейшей артиллерийской и авиационной подготовки».
Самое интересное и загадочное, что будущий советский генерал-майор, участник штурма Севска, в своих мемуарах ни словом не обмолвился о бойцах РОНА — защитниках древнего города. Как будто их и в помине не было. Хотя из его мемуаров ясно чувствуется, что они там были. Так, например, он поражается ожесточенности сопротивления защитников Севска. И приводит говорящий сам за себя страшный факт: за все время двухдневных боев в Севске советскими войсками был взят только один пленный — немецкий лейтенант, командир взвода разведки артдивизиона. Эти слова — яркое подтверждение тому, что защищали Севск народоармейцы из РОНА. Их в плен не брали.