— Моральный кодекс оригинальностью не отличается. Социальный статус — тоже… — задумчиво прищурился Эдик. — Нелегко тебе будет, зайка. Не в том месте родилась или не в то время… Как, впрочем, почти все мы — сограждане…
— Включите вторую лампу, Эдик, — попросила Кристина и поднялась. — Я сейчас.
Подхватив свои вещи, она скрылась в ванной и через пару минут появилась полностью одетая.
— Врубите музыку, ту, что вчера была, со стонами и ахами… Подходит.
Кристина встала в центре комнаты, слегка раскачиваясь и опустив веки. Вдохновленная чувственным хриплым голосом, шепчущим по-английски непристойности, она начала медленно раздеваться. Главное — не смотреть на лысого толстяка и забыть о себе. Представлять ту рыженькую стерву, что умчалась с красивым брюнетом, выбросив гиацинты. Уехала в уютное гнездышко, чтобы, пофыркав и покачав права, соблазнить его вот таким страстным танцем…
Приятно удивленный Эдик стал свидетелем вполне возбуждающего стриптиза. Двигалась девушка хорошо, с природной грацией, свидетельствующей о таящемся в ней нераскрепощенном темпераменте.
— Хорошо бы тебе жеребчика, длинноногая кобылка… Эхх! Поздновато ты мне досталась! — вздохнул Эдик, обнимая ее сзади. — Мне теперь только велосипед объезжать… Староват для такого седла…
Он с нежностью ценителя огладил круглые, упругие ягодицы.
Лето пролетело как во сне. Эдуард Анатольевич Цепенев оказался влиятельным человеком в шоу-бизнесе. Его банк или АО (Кристина так и не разобралась) спонсировал какие-то фестивали, конкурсы. Ему ничего не стоило выдвинуть из-за кулис свою пассию в центр конкурентной борьбы конкурса «Мисс Очарование».
— Надин, я совсем закрутилась! Диета, шейпинг, плавание, загар! Буду участвовать в конкурсе, — тараторила Кристина по телефону.
— А я уж думала, он тебя совсем затрахал. Исчезла девочка, все говорят, с Цепеневым в общение ушла, — язвительно заметила Белоснежка. — Ты вот что, держи ухо востро — задарма в этом мире никто подарков не делает… Поскольку как мужичок он не больших запросов (она знающе хмыкнула), зря с тобой валандаться не будет.
— Да какая ему с меня прибыль? Как с козла молока.
— Уж не знаю, не знаю. А голову терять не надо.
Да как уж там не потерять! Гардероб Кристине Эдик закупил лично в таком магазине, что закачаешься! Две красавицы на цыпочках вокруг примерочной кабинки бегали, пока Эдуард Анатольевич не одобрил покупки. Потом отвез девушку к «своим ребятам», которые заставили ее каждый день по нескольку часов потеть в тренажерном зале и в результате заявили: «Дефиле сносное, параметры — стандарт». К этому времени кожа Кристины, принимающей сеансы ультрафиолетового загара, стала темно-медовой, а движения приобрели пружинистую уверенность.
Уже перед самым конкурсом очень волосатый и очень мрачный визажист-американец, хмурясь и брезгливо кривя губы, сделал Кристине «типаж». Оказывается, для фотомодели иметь глаза и волосы одного цвета просто недопустимо. И если уж у девушки карие глаза (что вообще-то не лучший вариант), то следует сильно поднажать на волосы, добиваясь желаемого контраста.
Мрачный американец оказался действительно мастером, как и пообещал Кристине Эдик: «Ты на внешность этого педрилы не реагируй. В своем деле он величина известная: вроде ничего не тронул в облике, а глядишь, словно родилась заново».
Заехавший за Кристиной после четырехчасовой «обработки» Эдуард остался доволен.
— Спасибо, Майкл. Теперь мы имеем настоящий «рашен стайл» — наивную «Машу-несмеяну». — Кристина прохаживалась перед восхищенным Эдиком. — Свежесть и деревенское утро! Реклама «Милки вэй», да и только… А как появились веснушки? Майкл, ты волшебник! Вива, Америка…
Волосы Кристины, искусно окрашенные «под солому» во все оттенки золотистого — от льняного до медного, казались выгоревшими на солнце. Вместе с загаром и макияжем «a натюрель» они создавали образ очаровательной темноглазой простушки, сквозь который загадочно сквозила подлинная индивидуальность Кристины. Веснушки Майкл изобразил при помощи какого-то состава, вызывающего пигментацию, а по контуру губ провел тонкую линию татуировки, подчеркивающую рисунок. Майкл предупредил, что месяца два можно не волноваться — «макияж» сохранится даже после хорошей сауны.
— Ладушки, пока все путем. Теперь бы не потерять скорость на финише… — явно нервничал Эдик, гоня машину к Дворцу молодежи, где должен был происходить заключительный этап конкурса.