Кристина смотрела на заговорщиков скептически. Она пообещала явиться на бал и подумать еще о разговоре с Вествудом, хотя в душе знала, что ни за что на свете не станет прельщать Элмера собой и обещанным приданым.
— За полчаса до начала будь, пожалуйста, здесь. Мы явимся во дворец все вместе на моем «кадиллаке». Пусть ребята Элмера снимут нашу компанию. Не робей, детка. Попытка не пытка! — потрепал Кристину на прощанье по щеке Антонелли.
…Синьорина Ларина получила разрешение надеть на бал вечерний туалет из коллекции высокой моды Живанши, в котором она была запечатлена на афишах осеннего показа. В данном случае это рассматривалось как реклама фирмы и кутюрье. Нечто шуршащее, переливающееся из голубой тонкой тафты с необъятно-пышной юбкой и узеньким открытым корсажем, усыпанным незабудками из стразовых сапфиров. Эудженио собственноручно соорудил из волос Кристины небрежно-роскошную гриву, падающую крупными завитками на плечи и спину. Она еле втиснула пышную юбку в свою малолитражку, пожалев, что не попросила Стефано заехать за ней. Действительно, к чему делать такой крюк?
Прибыв к Антонелли, она обнаружила в холле полностью готового к выходу хозяина и Бэ-Бэ в обтягивающем, сверкающем подобно чешуе платье. Она обмахивалась веером из черных страусовых перьев, а на спинке кресла лежало ее новое норковое манто.
— Веера — гвоздь этого сезона, — вместо приветствия доложила она и, оглядев Кристину, добавила: — Ты выглядишь сногсшибательно. Уж если там окажется Рита, то непременно лопнет от зависти.
— Убийство не входит в наши планы, — остановил Бэ-Бэ Стефано и открыл огромную коробку, лежавшую на диване. — Оставь свою накидку, девочка. Эти меха как раз для твоих нежных плечиков. Между прочим, русская серебристая лиса. — Антонелли накинул на плечи Кристины нежный, пушистый палантин, пахнущий не дубленой кожей, как это положено в московских магазинах «Меха», а чем-то изысканно-пряным. Богатством, наверное.
— Я… я не могу… Это очень дорого, — испугалась Кристина.
— В счет приданого, девочка. И потом — ведь я до противного богат, могу доставить себе маленькое удовольствие. — Антонелли с гордой улыбкой подвел Кристину к большому венецианскому зеркалу. — С такими спутницами меня просто не смогут не заметить!
Несмотря на обилие автомобилей, толчею любопытных и полицейский кордон, окружавший вход во дворец, Кристина сразу заметила автобус с эмблемой телестудии и похолодела. Она надеялась, что Вествуд не будет снимать празднество, что его заменит кто-то другой и разговор не состоится. Но русая голова Элмера маячила над толпой телегруппы, выгружавшей оборудование, и уж совсем не сложно было угадать, что приземистая фигура рядом с ним в темно-лиловом костюме принадлежит Рите.
Собираясь на бал, Кристина решила, что разговора с Элмером не будет. Она лишь покажется ему во всем блеске и исчезнет, как Золушка, в самый разгар веселья. Однако Бэ-Бэ тоже заметила Вествуда и толкнула подругу:
— Ну, все участники представления на месте. Кажется, нам предстоит стать свидетелями знаменательного события. Ты наточила коготки?
— Перестань накалять страсти, Бэ-Бэ. Девочка и так дрожит. — Взяв спутниц под руки, Антонелли направился по ковровой дорожке к распахнутым дверям дворца.
Они шли по ярко освещенному коридору мимо шеренг фоторепортеров и теснившейся за ними толпы любопытных, с завистью и восхищением наблюдавших феерическое зрелище. Пара метров, а на самом деле — непреодолимая пропасть разделяла тех, кто, вынырнув из роскошного автомобиля, направлялся в сияющие недра праздничного дворца, и прохожих, случайно заглянувших за приоткрывшиеся дверцы сказочной жизни высшего общества.
Кристина заметила в толпе озябшую девушку, уткнувшую покрасневший нос в воротник дешевой куртки. Ее восторженно блестевшие глаза впились в проходящую красавицу, в ее платье, небрежно накинутые меха, искрящиеся капельками специального лака разметанные волосы. Вот так, на обочине сияющего потока, стояла Тинка, пожирая взглядом чужое великолепие. Чужое. Платье, меха, да и вся эта роль — чужие. Где-нибудь в московской библиотеке просиживает потертые джинсы ее законный суженый — очкастый паренек «из интеллигентной семьи»…