— Сестрица Буки, я не могу принести больше, чем приносил до сих пор! Да и зачем я буду рисковать, если ты сама ничего не делаешь? Меня терпят во дворце только потому, что я хорошо себя веду. Я не хочу терять это место! Если лев Гайенде меня заподозрит…
— А ты придумай что-нибудь! Скажи льву, что я тоже готова ему служить за такую же плату, как и ты.
Шакал Тилль не знал, как быть. Он боялся, что жадная и грубая гиена все испортит, и тогда ему не жить в царском дворце. Но если он откажется, гиена Буки обязательно отомстит: опорочит его, очернит, и Гайенде все равно прогонит Тилля из своего дворца.
Подумал шакал, подумал и решился поговорить со львом.
— Дядюшка Гайенде, — сказал он. — Ты видишь, как я стараюсь тебе угодить. Но служба моя тяжела, и я один не справляюсь. Особенно в дни праздников, когда к тебе приходят сотни гостей. Моя сестрица Буки еще ловчее меня, она лучше всех умеет разделывать дичь. Если ты позволишь, я возьму ее себе в помощницы.
— Да будет так! — решил лев Гайенде. — Но я не хочу видеть эту пожирательницу падали в моем доме. Пусть делает все, что надо, на задворках. Бери ее в помощницы, но горе тебе, если она меня обворует! Отвечать за нее будешь ты!
Шакал Тилль рассказал гиене Буки о своем разговоре со львом. И предупредил ее, чтобы она держалась поосторожнее.
— Главное, не трогай мяса! — предупредил шакал гиену Буки. — Можешь взять любую часть убитого зверя — требуху, печень, шкуру, голяшки, но только не сочное жирное мясо! Оно предназначено для царя зверей, льва, и для его друзей.
Первый день прошел благополучно. Второй тоже. Гиена пожирала требуху, кости и шкуры и была довольна, что ей каждый день удается так пировать.
Но прожорливой Буки все было мало. С каждым днем она становилась все жаднее. Она истекала слюной, видя, как гостям несут сочные куски мяса. И вскоре, как бы невзначай, Буки начала обгрызать мясо. Особенно ей трудно было удержаться при виде нежных окороков или жирной грудинки. Как-то вечером гиена не смогла сдержаться и сожрала целую ногу антилопы. С тех пор она вошла во вкус и каждый день съедала большой кусок красного сочного мяса, предназначенный для льва Гайенде.
Тилль-шакал заметил это и сказал своей сестрице-гиене:
— Что ты делаешь? Неужели ты не боишься?
— А чего мне бояться? — ответила гиена Буки. — Ведь лев Гайенде сказал, что за меня отвечаешь ты. Значит, бояться надо тебе. Если ты меня выдашь, весь гнев льва падет на тебя. Тебе же больше всего достанется!
Тилль понял, что Буки права, и смолчал. Но каждый день он трясся от страха и пытался, как мог, прикрыть воровство гиены.
Однако царь зверей лев Гайенде все-таки заметил, что на его столе не хватает самых жирных и сочных кусков. И он призвал к себе шакала.
Весь дрожа от страха, шакал признался, что виновата Буки.
— Но я не виноват! — жалобно выл он.
— Это мы еще посмотрим, — ответил Гайенде.
А через несколько дней лев созвал на пир почетных гостей. Среди них были обезьяна Голо и заяц Лёк. Заяц и обезьяна веселили Гайенде шутками и прибаутками. И Гайенде был в превосходном настроении.
Рассказы и шутки зайца навели его на мысль: а не попробовать ли с помощью хитрости узнать, кто же ворует у него мясо?
И вот приказал Гайенде призвать ненасытную пожирательницу падали гиену Буки. А с нею заодно шакала Тилля.
Первым прибежал Тилль, насторожив уши, как заяц. А за ним гиена Буки с поджатым хвостом.
— Вот двое моих лучших слуг, — сказал лев Гайенде своим гостям и придворным. Никто лучше их не умеет разделывать мясо к моему столу. В этом искусстве они почти равны. Однако сегодня решил я избрать наилучшего.
При этих словах Буки приободрилась. Гости и придворные развеселились. Но тут лев Гайенде сказал:
— Пусть будет судьей заяц Лёк! Все знают, как он хитроумен! Вот он и придумает испытание для моих лучших слуг. Я уверен, что Лёк не ошибется.
Когда гиена Буки услышала, что судьей будет заяц Лёк, она очень огорчилась. Но делать было нечего.
Лёк сразу же подозвал к себе гиену. Указал он ей на огромного буйвола, жирного барана и маленькую антилопу и сказал:
— Буки, раздели по справедливости эту добычу между нами тремя: львом, царем зверей, тобою, слугой льва, и мною, бродячим певцом и сказочником.
Буки, не раздумывая, тут же ответила:
— Буйвола я отдам царю, барана возьму себе, а тебе, раз ты самый маленький, я оставлю…
Но закончить она не смогла. Разъяренный лев обрушил на нее свою могучую лапу, гиена с выбитыми зубами отлетела в сторону и залегла в ближних кустах. Ей очень хотелось посмотреть, как выпутается шакал. Потому что следующим заяц подозвал Тилля.
И снова Лёк спросил:
— А как ты разделишь эту добычу между нами? Надеюсь, твой ответ будет умнее!
Бедняга Тилль задрожал перед львом, как лист. Он не мог совладать со своими ушами, хвостом и лапами — все у него тряслось. И голос тоже дрожал, когда он ответил:
— Дядюшка Гайенде, я считаю, что самое лучшее мясо должно достаться тебе. Поэтому я отдам тебе буйвола. Барана пусть съест Лёк, потому что он твой гость. А уж мне пусть останется самая малая добыча — антилопа.
Но едва он успел договорить, львиная лапа обрушилась на него, и бедняга шакал полетел в кусты, оставив одно ухо у ног зайца.
— Хорошенькие у меня слуги! — взревел лев Гайенде. — Надеюсь, хоть ты, Лёк, рассудишь по справедливости и скажешь, как следует разделить добычу!
Этого заяц Лёк совсем не ожидал! Осторожно подскакал он ко льву, сел на задние лапы и задумался.
Гиена Буки и шакал Тилль в кустах уже хихикали от радости.
— Вот сейчас и ему достанется! — шушукались они. — Не одним нам страдать. Хорошо бы, заяц лишился сразу обоих ушей!
Но зайца недаром считают хитроумным! Он хитер и умен! И быстро соображает. Поклонился заяц льву и сказал:
— Дядюшка Гайенде, мой добрый царь! Я полагаю, что буйвол должен достаться тебе, потому что ты самый знатный из всех зверей. И барана я тоже отдаю тебе, потому что ты самый могучий из всех зверей джунглей и саванны. И аптилопу я оставляю тебе, потому что ты самый добрый и справедливый из всех правителей.
Гайенде поднял голову, обрадованный и счастливый.
— Ты лучше всех моих слуг, — сказал он зайцу. — Но скажи мне, кто тебя обучил этой мудрости? Кто научил тебя так хорошо делить мясо?
И тогда заяц Лёк поклонился и ответил:
— Два учителя учили меня этой мудрости, о повелитель зверей! Имя им — зубы гиены Буки и ухо шакала Тилля.
Царь зверей Гайенде расхохотался от всей души.
Когда у гиены Буки выросли зубы и когда у шакала Тилля снова отросло ухо, нам неизвестно.
Но с тех пор в саванне шакал вечно дрожит и боится за свою шкуру, а гиена Буки все хихикает, хоть и невесело, все надеется, что лев Гайенде обрушит свою лапу на хитрого зайца Лёка.
Но Лёк никому не дает повода причинить вред его драгоценным длинным ушам.
Буки, Лёк и ученый осел
Было время, когда все сенегальцы делились на касты. У каждой касты — свои обычаи и свои табу, одним можно то, другим это, одним нельзя это, зато можно то. И обычаи эти сохранились до наших дней. Не в прежней, конечно, строгости, но сохранились.
Особенно повезло или особенно не повезло — с какой стороны посмотреть! — лаобэнам.
Лаобэны — потомственные мастера, изготовляющие всевозможные изделия из дерева. Не плотники, не столяры — мастера. Они рубят деревья, распиливают, колют, вытесывают ручки для мотыг, песты и ступки, табуретки и столики для еды, маски и статуэтки, словом, все, что делают из дерева. Такая уж у них работа.
И потому нет в Сенегале ни одной семьи, которая бы не обращалась к лаобэнам.
Живут лаобэны на лесных опушках и слывут людьми добрыми, тихими и миролюбивыми.
Чего же удивляться, что Буки, подлая гиена Буки, пожирательница падали, решила однажды поживиться за счет мирных лаобэнов.