Собрались звери на пир. Они плясали, пели под гром тамтамов, пили пальмовое вино. И матери всех зверей угощали их кускусом и кашей из проса саммэ. Только мать гиены принесла на пир кашу из проса ндийямири.
Заподозрили звери неладное.
Откуда у матери гиены просо нового урожая, просо ндийямири? спрашивали они друг друга.
Пойдемте посмотрим, цел ли наш амбар! решили звери.
И следом за львом все они отправились к амбару. Дошли звери до амбара и увидели, что вокруг раскиданы снопы проса. И еще увидели они помет гиены. Забеспокоились звери. Сказали маленькому зайцу:
А ну, Кумба, прыгни в амбар, посмотри, цело ли наше просо!
Как же я туда прыгну? возразил заяц. У меня слишком короткие лапы!
Тогда полезай туда ты, Силли Демба! приказал лев гиене. И сбрось нам просо!
Влезла гиена в амбар, взяла один сноп проса, сбросила вниз. Взяла второй сноп проса, сбросила вниз. Сбросила последний, третий сноп проса, и вместе с ним посыпался на землю помет гиены. А больше в амбаре ничего не осталось.
Горько зарыдала гиена. Услышали это звери и сказали пантере:
Прыгни туда, посмотри, почему Силли Демба рыдает?
Впрыгнула пантера в амбар и увидела, что он пуст, лишь помет гиены валялся повсюду на полу.
Это ты, Силли Демба, украла наше просо! зарычала пантера.
Нет, это не я, клянусь! ответила гиена и зарыдала еще горше.
Соскочила пантера на землю, рассказала зверям обо всем, что увидела.
И тогда решил слон Диалло:
Чтобы не было споров и подозрений, все мы должны пройти испытание водой. Большая река сама покажет, кто украл просо.
И пошли они к Большой реке.
Слон прыгнул через реку и не коснулся воды. Лев прыгнул и не коснулся воды. Пантера прыгнула и не коснулась воды. Гиена прыгнула и не коснулась воды. Заяц прыгнул и упал прямо в реку.
Вот он, вор! Вот кто украл наше просо! закричали звери.
Да нет же, нет! запищал в ответ Кумба. Вы же знаете, когда вы собрались, я был далеко-далеко, бежал к вам долго-долго, даже весь вспотел. Вы же знаете: моя мать, как и все матери, сварила кашу из проса саммэ, только мать гиены сварила просо ндийямири. Вы же знаете, в амбаре полно помета гиены и ни одного заячьего орешка! Не я вор!
Смутились звери, задумались. Что же делать? Проса нет, есть нечего. И решили они:
Придется нам продать своих матерей!
И вот каждый приготовил веревку, чтобы наутро вести свою мать на базар. Но каждый жалел свою мать. И все звери выбрали веревки похуже, чтобы их легко можно было оборвать. Все, кроме глупой гиены Силли Дембы. Она взяла самую крепкую веревку.
И вот наутро повели звери своих матерей на базар. Но по дороге мать льва оборвала веревку и убежала. Потом убежала мать пантеры. Потом мать Кумбы. И только гиена Силли Демба довела свою мать до базара и продала в рабство.
Вот кто бесчестный вор! сказали звери. Она продала свою мать, значит, она и наше просо украла!
И гиену с позором изгнали из деревни.
А хитрый заяц только посмеивался в усы.
Бесполезные истины
Бейе-коза, сумасшедшие глаза, дурная голова, болтунья и непоседа, молодость прожила, до седой бородки доросла, а ума не нажила.
Все козе Бейе казалось не то и не так. И тропинки, что вели в саванну и в поля, а потом возвращались в деревню, надоели ей, потому что всегда приводили обратно в стадо или в козий загон.
Говорили про Бейе-козу: У нее, видно, не было теток. А значило это, что Бейе-коза ничему не могла научиться, и сестры ее отца давно отказались от мысли вдолбить ей в голову хоть самые нужные знания и приучить ее к послушанию.
И вот однажды надоели Бейе-козе ее приятельницы. На убранном поле, где валялась солома и торчали старые пни, делать было нечего. Да и на лугу с зеленой травой, пробившейся после первых дождей, тоже не было ничего замечательного. Ах, как скучно!
Деревню свою она всю обходила и обегала, все хижины, все кухонные очаги, все пустые амбары. Знала она всех собак и всех злых хозяек, и всех мальчишек, прогонявших ее камнями и палками. Чего уж тут интересного!
Повернулась Бейе-коза задом к деревне и побежала в джунгли, где акации росли гуще, а листики на них были нежнее, а шипы не такие острые.
По дороге стукнула она твердым копытцем по кусту, под которым спал заяц Лёк, и помчалась дальше. Проснулся Лёк, сморщил нос и посмотрел вслед козе Бейе; она бежала среди высокой травы, над которой вечерние тени уже расстилали синие покрывала.
Длинноухий малыш редко чему-либо удивлялся. Но в тот вечер Лёк хотел спросить козу Бейе: Что ты делаешь в сумерках так далеко от деревни людей и от своего загона?
Но Бейе-коза была уже далеко.
Потряс заяц Лёк длинными ушами, еще больше сморщился, поводил кончиком носа и вспрыгнул на старый термитник. Оттуда, с высоты, посмотрел он вслед козе Бейе, которая убегала в джунгли, навстречу ночной темноте.
Зайцы собирают и сберегают крохи мудрости это их богатство. Вот и сейчас Лёк припомнил кое-что и забормотал:
Фо дуле
Бу фа
Туда, куда тебе не надо
Ты туда не
Так издавна учили всех зайчат, пока они еще но вышли из-под опеки матери.
А если ты туда
И если тебя там
Знай: ты этого сам
Слова эти были полны мудрости, как всегда была полна припасов походная сума у предка всех зайцев, с которой он не расставался, странствуя по лесам и саванне, по полям и деревням. Где бы он ни был, эта сума всегда висела у него на поясе с левой стороны.
А ценность этого изречения заключалась в глубоком смысле, облеченном в простые слова:
Туда, куда тебе не надо
ходить, и залезать, и совать свой нос,
ты туда не
ходи, не залезай, не суй туда свой нос.
А если ты туда
пойдешь, залезешь, сунешь туда свой нос,
и если тебя там
повалят, собьют и в нос укусят,
знай: ты этого сам
хотел, искал, желал, добивался
и получил по заслугам!
В тот вечерний час муэдзин в деревне людей уже призывал правоверных на последнюю молитву. А заяц Лёк все сидел на термитнике и, как вечернюю молитву, повторял:
Туда, куда тебе не надо
Ты туда не
Вер-луна прогнала с неба звезды и уже начала сгорать в одиночестве
Маленькое облачко, облачко-дитя, похожее на растрепанный шарик из хлопка, проплыло над землей и привлекло внимание Вер-луны. Посмотрела любопытная луна на землю и увидела две тени. Одна стройная и легкая весело прыгала по тропинке, и вдруг перед пей выросла другая, огромная, с тупой мордой и обвислым задом. В ужасе отскочила первая тень, и Вер-луна услышала отчаянный вопль:
Бэ-э-э-йе!
Бейе-коза допрыгалась: перед ней стояла гиена.
Тот, чьи ноги никогда не стоят на месте, когда-нибудь да вляпается в навоз.
Вот и ноги Бейе-козы завели ее в такую беду, что хуже не придумаешь.
Ли ду мур!
М'вураке ла!
прогнусавил Буки, обнюхивая беспечную козу-непоседу.
Нет, какая удача!
Это же кускус с арахисом на меду!!!
Как ты очутилась здесь так далеко от своего загона в такой поздний час, Бейе?
Дя-дядюшка Бу-бу-ки! проблеяла Бейе-коза дрожащим голосом и сама задрожала всем телом.
Поистине, чего только не бывает на свете! ухмыльнулся Буки. В этом краю вдоволь травы и воды. В этом краю, говорят, исчезли все болезни, и даже самые старые коровы проклятого Малала-пастуха вот уже много лун не хотят подыхать. В этом краю Лаобен-древодел так стережет своих ослов, что не подступишься! Вот уже сколько лун я не видел ни падали, ни свежего мяса. И вдруг вижу тебя, Бейе, ты бегаешь здесь одна среди темной ночи в глухих зарослях! Уж не снится ли мне это?