— Из той съемки, — ответил напарник Муравьева-Тараканова, — можно будет взять ее лицо крупным планом и засандалить сюда. Так что, думаю, все получится.
Возник суровый голос из проема ширмы:
— Думаешь или уверен?
«Что за страшные и злые люди эти продюсеры», — подумалось мне, а оператор даже затрясся с испуга и произнес неуверенно:
— Ув-верен.
Открыл рот, желая добавить «кажется» или что-то вроде того, но разумно придержал при себе.
Серьезный дядя — не тот, что гнал Саныча и остальных на голосование, а другой, в светлом костюме — самодовольно хмыкнул.
— Ну и отличненько! — потер ладони радостный Фокс. Именно что «радостный»! Это очень резало и ухо, и глаз, так как на острове умер человек, а они все делают вид, будто испортилась пленка и только поэтому все переснимается сейчас. А после новой съемки проблема устранена, можно жить дальше! Бред.
Куда меня заслал Григорий Николаевич? Прав был Борис, а я, как всегда, не слушалась… Здесь играют чужими жизнями как хотят. И моей будут… Если потребуется.
От этих мыслей стало страшно, и волна мурашек пробежала по спине и ногам.
— А что вы сидите? — воззвал к нам ведущий. — Шоу закончено, идите отдыхайте, вы сегодня славно поработали. Комнату мы сами распакуем и погрузим.
— Подождите, мы одного не понимаем, — начал Виктор, переглянувшись со всеми и получив молчаливое согласие. — После первого голосования должны были работать камеры прямого включения. В эфир уже поступили кадры того, как Анна здесь ходила, а возможно, и того, как она умерла. Мы же сами кричали в них об этом! — Все племя закивало.
Ведущего этот вопрос заставил посерьезнеть и даже взгрустнуть. Как будто была какая-то тайна, о которой он не хотел говорить.
— Дело в том… — начал он, но не закончил. Просто посмотрел на продюсера, давая тому слово.
— Дело в том, что прямого включения не было.
— Как?!
Мы все воззрились на незнакомого молодого человека, решившего рассказать нам правду. Стряхнув со светлого пиджака незримые пылинки, он продолжил индифферентным тоном:
— Действительно, пару часов в сутки камеры работали в фоновом режиме, но это были репетиции. Мы же не можем сразу выставить на центральный канал сами не знаем что! Нужно было проверить, как это смотрится все, как работает. Так что радуйтесь, ваших постных рож пока еще никто, кроме нас, не видел.
Закончив фразу, мужчина повернулся и ушел.
Я глянула на деда, а он — на меня. «Звезда эфира». Это все было зря! Но, может, и не зря. Вдруг кто-то из «шишек» все-таки следил за нашими передвижениями, и ему бы не понравились мои игры в хирурга для камер.
— Слушайте, — влез Попугай, — я все понимаю, понимаю, как вам тяжело, вы лишились члена своей команды, причем таким ужасным образом… Сегодня вечером мы привезем вам провизию! Отдохнете как следует. И не только еду, можете заказывать прямо сейчас, что еще добавить. Шампуни? Мыло? Одежду, полотенца? Косметику? DVD-проигрыватель с дисками, работающий от аккумулятора? Все что угодно!
— А безопасность нашу вы можете включить в пакет услуг? — снова высказался разозленный Витя. — Это существо, убившее Анну, сперва полакомится вашей провизией, затем примется за нас.
— Послушайте, я сам не знаю, что произошло! Мы передадим информацию важным людям, они окажут помощь. Вместе с нами вечером прилетят специалисты, они обследуют территорию и при малейших признаках опасности вас депортируют с острова! Это я гарантирую. Ну потерпите еще немного.
— Посиди тут с нами, — взорвалась Люба, перейдя с ведущим на «ты», — ожидая нападения в любую минуту и не поспи ночами от этого, и посмотрим, как ты заговоришь! — Она вскочила. — На это мы не подписывались! Мы подписывались на шоу с ограничениями в еде и выбываниями каждые пять дней по одному человеку! Всё!!! А не на смерть!!!