Самгук саги Т.1. Летописи Силла

Время от Основателя [Силла] до этих пор люди государства делят на три периода: [период] правления первых двадцати восьми ванов до вана Чиндока называют древней эпохой, /398/ [период] правления восьми ванов, от вана Мурёля до вана Хегона, — средней эпохой и [период] правления двадцати ванов, от вана Сэндока до вана Кёнсуна, — поздней эпохой[1036].

Рассуждения [историографа Ким Бусина]

Силланские роды Пак и Сок, [по рассказам], появились от яйца, а род Ким упал с неба в золотом ящике или, как говорят иногда, приехал в золотой колеснице. Все это слишком странно и поэтому не может быть принято на веру, но они из поколения в поколение передаются как правдивые рассказы.

В годы Чжэнхэ[1037], когда наше (т. е. корёское) правительство направило сансо (должность) Ли Чаряна ко двору Сун для подношения дани, а слуга Бусик последовал за ним для исполнения обязанности письмоводителя Мунхана, по прибытии в Юшэньгуань он увидел зал (храм), где стояло изображение духа-женщины. Сопровождающий чиновник (гуаньбан) сюэши Ван Фу спросил: «А знаете ли вы, что это дух вашей страны? — а затем рассказал: — В старину в доме одного императора зачала незамужняя девушка, и, чтобы не вызвать подозрений людей, она [села на корабль] и по морю прибыла в Чинхан[1038], где родила сына, ставшего первым правителем Восточных заморских земель (Кореи), а дочь императора превратилась в духа земли и вечно обитает на горе Сондосан [1039], и вот ее изображение»[1040]. Слуга (я) видел еще /399/ в сочиненном послом Великого Сунского государства Ван Сяном «Тексте молитвы при жертвоприношении святой матери — Восточной богине» фразу о том, что «Святая мать основала это государство», а также узнал о том, что именно «Восточная богиня» является Духом горы Сондосан, но не узнал о том, в какое время сын ее являлся ваном[1041]. Однако если мы теперь обратимся [мысленно] к тем, кто правил в самом начале[1042], то сами они были очень скромны, великодушны в отношении к людям, немногочисленными были учрежденные ими чины, правление их отличалось простотой, они преданно служили Серединному государству, их послы, привозившие дань, непрерывно пересекали моря и горы, дети их (прежних правителей) постоянно посылались для проживания при дворе [императора] и обучения в Государственной школе. [Так], под воздействием совершенных и мудрых нравов [Серединного государства], изменив первобытные обычаи, [Силла] стала государством с нравственными понятиями, а затем при помощи военного могущества императора умиротворила Пэкче и Когурё, приобрела их земли, превратив в свои округа и уезды, и, можно сказать, достигла процветания. Но, почитая законы Будды, [в Силла] не усмотрели их гибельных последствий, поэтому по ее [городам] и деревням протянулись пагоды и алтари, а простой народ убегал в монахи, все более уменьшалось число солдат и крестьян, государство слабело с каждым днем. И разве могло оно обойтись без смут /400/ и избежать своей гибели?![1043]. И к тому же в это время [ван] Кёнэ предался необузданным увеселениям. И когда с приближенными к себе придворными он выехал на гулянье в [загородный павильон] Пхосокчжон, за пьяным пиршеством он даже не заметил прихода Чин Хвона. Получилось точь-в-точь как когда-то: «У ворот Хань Цзин-ху[1044], а на башне Чжан Ли-хуа»[1045].

1036

Изложенное здесь представляет, вероятно, одну из ранних наметок периодизации истории Силла, восходящую к временам существования этого государства. В пятой книге (раздел восьмого года правления вана Чиндока) имеется запись о том, что двадцать восемь ванов — от основателя Хёккосе до вана Чиндок — люди государства называли сонголь (священная кость), а [остальных] — от вана Мурёля до [самого] последнего — чинголь (истинная кость). Периодизация связана, таким образом, с пониманием сущности сонголь и чинголь (см. прим. 45 и 52 к кн. 5), причем период сонголь был временем, когда ванский род считался по мужской и женской линии, а период чинголь — временем, когда он считался только по мужской линии. Следовательно, уже в основе этой древней периодизации можно усмотреть различные этапы в социальном развитии Силла. И далее, в среднем периоде, который связывается с линией правителей из рода Ким — вана Мурёля и его непосредственных потомков (см. Ли Бёндо, ч. II, стр. 473), — можно усмотреть время могущества централизованного государства Силла, тогда как последний период является временем его ослабления и падения в результате развития центробежных тенденций, явно обусловленных ростом крупного феодального землевладения.

Разумеется, вопрос о периодизации в дальнейшем должен стать предметом специального рассмотрения.

1037

Чжэнхэ (1111—1117) — девиз правления сунского императора Хуйцзуна.

1038

О Чинхане см. прим. 5 к кн. 1.

1039

Буквально: «гора духов».

1040

Эта легенда с некоторыми дополнениями воспроизведена в Самкук юса (кн. 5, ***). Ли Бёндо (ч. II, стр. 475) полагает, что миф о горных духах, издавна существовавший в Корее, мог получить связь с Китаем лишь в обработке человека, проникнутого китаефильским сознанием или происходившего из Кореи и жившего в Китае. Во всяком случае Ким Бусик приводит ее для того, чтобы показать исконные связи Кореи с Китаем.

1041

Здесь Ким Бусик несомненно отличает легендарное от исторического и не стремится приурочивать легенду к какому-либо определенному времени.

1042

Рассказывая о первобытных временах, когда не было монархической власти, Ким Бусик все же переносит в прошлое свои представления о монархическом образе правления.

1043

Как видно из сказанного, причину гибели силланского государства Ким Бусик видит в чрезмерном распространении буддизма, в росте влияния буддийских монастырей. Но рост буддийских монастырей тогда был связан с общим процессом роста на местах крупного феодального землевладения, подтачивавшего силы центрального правительства Силла.

1044

Здесь судьба силланского вана Кёнэ сравнивается с судьбой последнего правителя (хоучжу) династии Чэнь (***) — Шу-бао. Полководец Суйской династии Хань Цэинь-ху, захвативший Цзинлин (теперь Нанкин), ворвался во дворец правителя через ворота Наньимынь и схватил Шу-бао, который попытался спрятаться в колодце. Рассказ об этом содержится в ***.

1045

Чжан Ли-хуа была любимой женой последнего чэньского правителя, постоянно сопровождавшей его в разгульных пирах. Когда вместе с Шу-бао она попала в руки суйских войск, Ян Гуан (будущий Яньди) приказал отрубить ей голову и повесить на башне (дворцового?) моста.