* * *
Тем временем, пятитысячный отряд Шабра двигался в направлении столицы Моханны. Возглавлял его военачальник Кемаль. Данная миссия не представлялась ему хоть сколько-нибудь сложной. Город практически не укреплён, так что взять его будет несложно. А падение Хейра обернётся для Вуду и его воинов полнейшим крахом.
Его же будут ждать почести и благодарность самого великого Шерха. И даже появится шанс усилить свои позиции при дворе бога, а то что-то в последнее время верховный жрец Тецкан набрал уж слишком большую силу и влияние!
Оно и понятно, хоть сколько-нибудь крупных войн Шабр не вёл уже давно, а человеческие жертвоприношения требовались его владыке с завидным постоянством. Кемаль очень надеялся, что предстоящее сражение в корне изменит существующее ныне положение дел.
Пока его воины не встречали хоть сколько-нибудь организованного сопротивления. В деревнях попадавшихся на их пути, жители в ужасе разбегались при виде жутких выходцев с земель Тьмы. Впрочем, уйти удавалось далеко не всем. Участь тех, кому всё же не посчастливилось вовремя унести ноги, была довольно печальной. Их ловили и отправляли прямиком в Шабр. Как уже говорилось, человеческие жертвы требовались Шерху с завидным постоянством.
И вот, наконец, уже на самых подходах к Хейру, Кемаль столкнулся с настоящим противником. Семь тысяч моханнцев были настроены мрачно и решительно. В их глазах е было того страха, который так привык видеть военачальник Шабра у этого, как ему казалось, жалкого народца. Отступать подданным Вуду было некуда, и они приготовились защищать свою землю до последней капли крови.
* * *
Противники сшиблись практически возле самых стен Хейра. Как моханнцы, так и шабрцы никогда не пользовались луками, однако с завидной меткостью метали в противника бумеранги, и копья, моханнцы, к тому же, имели специальные трубочки, стреляющие миниатюрными, но от этого не менее опасными, отравленными стрелами.
Первыми, с присущим им звериным рёвом и потрясая гигантскими копьями и дубинами, пошли в атаку воины Шабра. Им на встречу тут же вынеслось с полсотни драмарнитидов, на которых восседали погонщики из числа чернокожих солдат Мгамбы.
Исполинские трёхметровые птицы легко сбивали с ног даже могучих шабрцев, отрывая им головы своими чудовищными клювами, или попросту раскалывая ими черепа краснокожих воинов. Наездники подливали масла в огонь, осыпая противников отравленными стрелами, от которых бойцы Кемаля погибали в страшных мучениях.
Однако шабрцы тоже не оставались в долгу. В драмарнитидов летели тяжёлые копья и массивные бумеранги, мощные дубины краснокожих обрушивались на голенастые ноги чудовищных птиц.
И, хотя эти машины для убийств обладали практически непробиваемой природной бронёй из прочных перьев стальных мышц и несокрушимых костей, то одна, то другая из них всё же падала на землю бездыханной, но, как правило, окружённой мёртвыми телами своих врагов.
Вскоре, натиск драмарнитидов был остановлен. Полсотни туш этих созданий неподвижно лежали на пропитанной кровью земле Моханны. Похоже, им предстояло стать поживой для ночных хищников этого края.
А битва, тем временем, продолжалась. Остановив атаку птиц-гигантов, шабрцы потеряли более трёхсот своих воинов, но это, похоже, их совершенно не смутило. С жутким рёвом на моханнцев двинулась вторая волна выходцев с земель Тьмы
Вообще, подданные Вуду редко занимаются магией. В этом ремесле их оставляют далеко позади практически все народы Силоры, да и магии как таковой у них не имеется. Однако кое-что было доступно и им. Моханнцы не могли повелевать силами природы, как, например, маги Атонфересса, но вот что касается составления различных зелий, в этом им равных не было.
Каждый чернокожий воин имел сегодня при себе два небольших глиняных сосуда. В одном был эликсир, заставлявший принявшего его сражаться как одержимый, во втором - зелье, вызывающее у противника приступы беспричинного панического страха, причём для эффекта врагу нужно было лишь вдохнуть его испарения. А глиняные сосуды так легко разбиваются...
Сначала Кемаль не понял, что произошло. Его воины, которые никогда ничего не боялись, тем более каких-то смертных букашек, вдруг начали разбегаться, при этом что-то невразумительно вопя.
Моханнцы, вовсю пользуясь временной беспомощностью противника, безжалостно убивали своих исконных врагов, вонзая в их тела отравленные копья и перерезая горло острой кромкой своих бумерангов. Казалось победа уже в руках воинов Мгамбы, но тут Кемаль, наконец, показал, что он не зря носит титул верховного военачальника Шабра.
Очень трудно объяснить тому, кто ни разу не испытывал этого на себе что такое удар инфраволны. Сила такого удара, конечно же, зависит от мощи самого применившего это заклинание. Кемаль не был богом, поэтому эффект был минимально возможный. Но зато какой...
Нет, моханнцев не разорвало на куски, не принялись их рвать на части и пришедшие невесть откуда жуткие твари, нет. Просто всем воинам Мгамбы вдруг показалось, что из них вынули саму основу их жизни, отняли весь смысл их существования.
Чернокожие бойцы застыли на месте, глядя перед собой расширенными полными горя глазами. В них застыла такая смертная тоска и обречённость, что, казалось, сама мысль о продолжении битвы выглядела бы на их фоне истинным кощунством.
Шабрцы под воздействием инфраволны напротив стали вести себя гораздо более агрессивно и теперь уже они расправлялись с беспомощными моханнцами, разбивая им головы своими тяжеленными дубинами, насаживая на гигантские копья и даже разрывая на части голыми руками и затаптывая насмерть за счёт колоссального превосходства над последними в физической силе. Чаша весов теперь стала клониться не в пользу защитников города.
Мгамба, видя, что боевые порядки его войска вот-вот окончательно рухнут, яростно закричал и одним махом влил в себя эликсир, наделяющий боевым безумием, и, очертя голову, ринулся на врага. То ли так подействовал отчаянный вопль командира, то ли чары Кемаля стали постепенно развеиваться, но многие моханнцы последовали примеру отважного предводителя, и, выпив будоражащее кровь зелье, тут же забывали всякий страх и сомнение.
С такой яростью и остервенением чернокожие жители Иммарги ещё не сражались никогда. Боевое безумие, казалось, разом овладело всем войском Мгамбы. Его бойцы бросались на врага порос голыми руками, стремясь перегрызть ненавистным шабрцам горло.
И солдаты Шерха дрогнули. Им ещё никогда не приходилось сталкиваться со столь ожесточённым сопротивлением со стороны тех, кого они и за воинов то никогда не считали. Моханнцы же, наконец, осознали, что оказывается, не так и страшны эти краснокожие уроды: и двигаются они не слишком то быстро, да и яд на них действует очень даже неплохо. В общем, армия Кемаля оказалась истреблённой до последнего бойца.
Сам предводитель уже исчерпал всю свою магическую силу и так и не смог в очередной раз переломить ход сражения. Он погиб, унеся с собой в могилу около двух десятков солдат Мгамбы. Об отступлении он даже и не помыслил. Ему хорошо было известно, сколь "тёплый приём" ожидал бы его у Шерха за потерю пятитысячного отряда и проигранную битву. Смерть на поле боя была для него в данном случае гораздо предпочтительнее.
* * *
Известия о победе возле стен Хейра застали Вуду и иссайшинцев аккурат перед самым сражением. Как и предполагалось, основной удар Шерха был направлен в совершенно другое место, но разведчикам полубога удалось выяснить, куда именно движутся основные силы Шабра, и правитель Моханны встретился с врагом у самых берегов озера Жизни.