Азамат нависает над спинкой кресла и гладит меня по голове, его коса ложится мне на плечо.
— Ну рассказывай уже, любопытно ведь, что ты с ними не поделила.
— Что-что… — отмахиваюсь. — А то сам не знаешь. Тебя, естественно.
— А поподробнее?
— Да ничего интересного. Начали тебя опускать. Один раунд я выдержала, но потом… в общем, они реально отвратительные вещи стали говорить. Я встала, сказала, типа, не хотите меня видеть, так и скажите. Они, видимо, не поняли, чего это я. Потом пошушукались и говорят такие, сходила бы ты к духовнику. Не знаю уж, зачем. Ну я попрощалась и ушла.
— И что, даже никого не побила? — с каким-то даже разочарованием уточняет Алтонгирел. — И уродкой не обозвала?
— Ну я, конечно, очень хотела, но как-то… в общем, можешь считать, что вы с Азаматом меня выдрессировали. Я решила сначала поинтересоваться, нет ли и тут какой-нибудь культурной заморочки. А уже потом пойти и придушить их по одной.
Алтонгирел делает очень кислую рожу. Азамат вдруг принимается хохотать. Тирбиш расплывается в широченной улыбке. Эцаган единственный реагирует вербально:
— Так не честно, капитан, вы Тирбишу подсказали!
До меня наконец доходит. Пенковая упаковка от сервиза, к счастью, не улетела далеко, так что я успеваю настучать ею всем троим прежде чем они осознают, что я вооружена и опасна. Азамат, стратегически занявший позицию за креслом, всё-таки уворачивается.
— И сколько же ты поставил, дорогой? — рычу я, понимая, что догнать и треснуть я его всё равно не смогу.
— Ну что ты, Лиза, я не ставил! Это была даже не моя идея. Вот Эцаган с Алтонгирелом продули изрядно, особенно Алтонгирел!
— На что он ставил, у меня вопросов нет. А остальные двое?
— Тирбиш выиграл, — охотно повествует Азамат, по-прежнему держась за креслом от меня. — Он ставил на то, что ты разозлишься, но сдержишься.
— А Эцаган?
— А я вообще хорошо о вас думал! — обиженно заявляет Эцаган. — А вы меня бить! Я ставил на то, что вы ни с кем не поругаетесь и вернётесь в хорошем настроении!
Ах вот чего он так скис! Погодите…
— Хочешь сказать, ты думал, что я стерплю, когда моего мужа обижают? Ничего себе хорошо ты обо мне думал! Да это я тебе ещё мало врезала!
К сожалению, догнать Эцагана тоже нереально. Приходится швырнуть в него пенкой и наплевать на всё это. Решив, что я снова смирная, мужики рассаживаются по местам.
— Лизонька, — проникновенно говорит Азамат, награждая меня муданжским уменьшительным, — они не хотели обидеть ни тебя, ни меня. Просто женщинам обычно приятно слушать гадости о своих мужьях от подруг. Это такая женская солидарность. Они на самом деле не думают того, что говорят, они просто так друг друга поддерживают. Можно сказать «ты сегодня хорошо выглядишь», а можно «у тебя муж сволочь», и это будет значить одно и то же.
Вот и живи на этой планете.
Короче говоря, из клуба я не ушла. Хотя на следующий день, едва заявившись, высказала длинную, заранее выученную тираду о том, что у нас на Земле такое совсем не принято, что я это воспринимаю как оскорбление лично мне и что не надо, пожалуйста, плохо говорить о моём муже, потому что он очень хороший человек. Если бы ещё в муданжском языке различались слова «хороший» и «красивый», может быть, меня бы правильно поняли. А так просто решили, что я со странностями.
Так что в клуб я продолжаю ходить, и меня это не слишком радует. Про Азамата больше никто не заикается, но зато своих мужей они поносят так, что у меня уши вянут. Дольше часа в день я там просто сидеть не могу. А учителя по части кройки и шитья из них тоже не супер, потому что у каждой свои узоры и приёмы, передаваемые из поколения в поколение внутри семьи, и делиться ими с соседками ни одна не хочет. Шов, говорит, должен получиться вот такой. А как его делать — сама догадывайся.
Вот и лежим мы с Азаматом в «Лесном демоне», грызём сурчиные лапки и треплемся обо всякой фигне. Хотя вообще-то говорить надо о насущном.
— Азамат, солнышко, а ты не хочешь куда-нибудь съездить на несколько дней?
Он моргает на меня как-то обиженно.
— Я тебе мешаю?
О господи, он неисправим.
— Я имела в виду вместе съездить, естественно.
— А… а куда ты хочешь? На Гарнет?
— Да нет, зачем сразу на Гарнет? Просто, из города куда-нибудь. Развеяться. Погулять… У тебя, помнится, табуны какие-то несметные имеются. Да и вообще, я же вижу, как ты смотришь на дорогу из города. Тебе же хочется на природу…