Лариса надолго задумалась. Гарри тем временем позвонил и попросил подать ужин в пультовую. Гуго, десятилетний мальчуган, оставленный дежурным по кухне, быстренько притащил поднос, укомплектованный всякой снедью и напитками, и исчез. Задумчиво отрывая кусочки от ломтика янтарного балыка, Лариса, наконец, проговорила:
— Мне больше нравится демократия.
Гарри молча уплетал окорок.
— Но я не представляю, как ее организовать. Все так централизовано и замкнуто на этот пульт.
Гарри безмолвно перешел к разделке манго.
— Ты что, хочешь стать королем?
Вот это замечательный вопрос.
— Видишь ли, Лариса, я не хочу становиться королем. (Кстати, это можно назвать и другим словом.) Но любой другой вариант приведет к хаосу. И, надеюсь, ты понимаешь, что стать королем я могу только в случае, если ты будешь моей королевой.
Наколов на вилочку аппетитный кусочек спелого плода, он поднес его к ее рту. Помедлив секунду, она приняла подношение.
Эпилог
— Ваше Величество, Их Высочество принц Бенджамен изволили обкакаться.
— Сообщило ли Ваше Высочество Ее Величеству об этом прискорбном событии?
— Разумеется. Ее Величество сказало, что сегодня очередь Вашего Величества менять памперсы Его Высочеству.
Гарри досадливо крякнул и взглянул на дочурку. Маловата еще, не справится. И уронить может, а уж перемажется вся, это наверняка. Пришлось бросать работу и идти в беседку.
Бен недовольно кряхтел, ежился и вполне убедительно пах. Содрав с него испачканный подгузник, Гарри отнес малыша к речушке и вымыл. Сонечка тем временем подала новый памперс и помогла его закрепить. Водрузив сынишку обратно в манеж и посмотрев, как дети возобновили прерванное занятие — Соня строила из кубиков башенки, а Бен ломал — Гарри поднялся на веранду бунгало.
Здесь, упершись взором в монитор, сидела Лариса и со скоростью пулемета молотила пальцами по клавишам. Беспокоить ее сейчас не стоило. В периоды творческого запоя она совершенно невменяема. Но часики на тумбочке исправно отсчитывают время, и, право, стоит подождать несколько минут.
Наконец, сигнал будильника, заключительный аккорд на клавиатуре, и перед ним совершенно другой человек. Настало время кормить Бена.
Соня мгновенно усвистала в прибрежные заросли, а Лариса поднесла сынишку к груди и, кажется, вся ушла в свои ощущения, нашептывая ему что-то ласковое на этом непостижимом русском языке. Гарри устроился рядышком, наблюдая за ними с явным удовольствием. Наконец Бен натрескался и отвалился. Правило адмиральского часа он соблюдал незыблемо.
— Знаешь, Гарри, кажется, у меня получается. Практически вопросы оптимизации информации уже решены. Остается подработать интерфейс — и программа готова. Представляешь, ставишь ее на компьютер — и у тебя универсальный ответчик на все вопросы. Не тупоголовая машина, хранящая чудовищные объемы информации и перелопачивающая их по каким-то, пришедшим на ум программистам алгоритмам, а эрудированный собеседник, знающий о затронутом вопросе все, что когда либо писалось, отделивший правду от вымысла, гипотезу от заблуждения, намеренную дезинформацию от случайно занесенных из разговорных жаргонов синонимов или идиом.
— Программа, это здорово, — улыбнулся Гарри, и Лариса сочувственно посмотрела на него. Пока она занималась предметом своего увлечения, он нес бремя государственной власти, и довольно успешно. Но чего это ему стоило! Каждый день десятки решений по самым разным вопросам, от тетрадей в косую линейку до переговоров с санитарными службами слежения о проведении мероприятий по снятию карантина. И самообразование. Курсы водителей не слишком помогают ему в нынешних заботах.
— А как наши успехи? — она пристроилась у него подмышкой и положила голову ему на плечо.
— На шарике все штатно. Шевалье при деле. Бароны руководят работами и подчиняются маркизам. Графы изобретают, открывают, лечат и преподают, а герцоги координируют. Вообще, твоя идея заменить деление на категории дворянскими титулами неплохо сработала. Тут тебе и табель о рангах, и профессиональная кастовость. А главное — уважительность в обращении друг к другу.
Но появились лодыри, много сбоев в снабжении, не хватает на всех красивой посуды, одежды и обуви. Централизованная система неустойчива, как и любая другая, если в ней не работают обратные связи. А для этой роли ничего лучше, чем деньги человечество не изобрело. Пора вводить. Только как-то бы изловчиться, чтобы без потрясений, постепенно.