— А круто вы их, в астрофизическом! Четыре минуты — и никаких следов! Если бы сам не видел, то не поверил бы!..
Так.
Милена.
Да, я слышала, — голос срывался в ультразвук. В крик нетопыря. И оранжевым полыхнуло даже здесь, даже за десятки линий, за миллионы километров. — Я тоже о них не знала. Теперь я знаю.
Милена, нет! Не вмешивайся! Даже если возникнет угроза — в бой не вступать! Эвакуировать!
Принято.
Голос, впрочем, не изменился.
Суки, неожиданно зло подумал колдун. Суки. На Арденне были «паранормальщики», были другие колдуны! Да такие хорошие, что ни он, ни Милена, ни сном ни духом! А эти «паранормальщики» — да ещё на военной службе! — знали о нём, и знали с самого начала!..
Лейтенант задержался на пороге, вгляделся пристально:
— Что-то у вас… лицо красное. И склеры[19]. Вы, случаем, не облучались по дороге?
— Нет, — зло бросил Саммаэль. — Не облучался.
— Хорошо, идёмте, — заторопился лейтенант по лестнице. — Нет, не в комендатуру, в диспетчерскую. Вас примет бригадный генерал МакЛаффлин.
Бригадный?! Да это ж не генерал, это ж, считай, полковник! Это ж не комендант сектора, коменданты секторов — от генерал-лейтенанта и выше!..
Прорываться в комендатуру с боем? — подсказала Милена.
Нет. Сначала посмотрю на этого генерала.
— Да вы не обращайте внимания, — тараторил тем временем лейтенант, прыгая через ступеньку, — Это мы отвели охрану, чтобы их… понимаете… не травмировать. А то, — тут в голосе лейтёхи снова прорвался смешок, — В астрофизическом они как узнали, что вы их уделали как стоячих, так один даже с горю уволился!
Сволочь, закипал Саммаэль, сволочь лейтенант, хоть бы не тараторил, хоть бы заткнул балаболку…
— Ну вот, мы пришли, — сказал тот, останавливаясь у двери с табличкой «управление полётами». — Генерал вас ждёт. Направо и по лестнице наверх.
Хорошо. Ждёт так ждёт. По лестнице так по лестнице.
Милена.
Здесь. Наблюдаю.
Саммаэль прошел в дверь, поднялся по винтовой лесенке в зал управления полётами… и, собственно говоря, сразу увидел, кто здесь генерал.
Генерал был хороший, увесистый. Не дряблый жирок штабиста, — а та грузность, которая зарабатывается в кресле пилота. Если из него, из кресла, не вылезать. Лет эдак двадцать.
Про таких ещё говорят, подумал Саммаэль, не «родился», а «выпал у фрегата из-под хвоста»… чёрт, да откуда же я это знаю. И почему же я больше ничего про этого генерала не знаю. Да что он, тоже резистентный, этот «фрегатов сын»?…
А вот и нет. Резистентных Саммаэль просто не чувствовал, — а генерала чувствовал очень хорошо. Только это была стена. И хоть ты головой об эту стену бейся, хоть с разбегу рогами, — а только лоб расшибёшь. Или сломаешь рога.
— Я вас слушаю, молодой человек, — сказал МакЛаффлин хорошо поставленным голосом. — Вы ведь пришли что-то мне сообщить?
Саммаэль собирался с мыслями. Да что тут думать, прыгать надо, пронеслось в голове, потому что — огненное колесо! огненное колесо!
Потому что оно никуда не делось, это чёртово «огненное колесо»!
— По моим сведениям, — заговорил Саммаэль, — В ближайшие несколько часов на этой планете произойдёт взрыв чрезвычайно большой силы…
— Позвольте, — перебил его генерал. — Мы все наслышаны о ваших достижениях в области экономики. Но вы понимаете, что здесь немного не ваша епархия?
Да старый хрен, кажется, вздумал поиздеваться.
— На Дейдре за мной была установлена слежка? — неожиданно спросил Саммаэль. — Когда я покинул Дейдру? Когда я прибыл сюда? И сколько здесь лететь кораблём?
Генерал осёкся. Похоже, он знал; знал, что Саммаэль прибыл сюда не на корабле, и что прибыл мгновенно; а здешним паранормальщикам это, кажется, не было доступно?
— Так что где именно моя епархия, будем разбираться по ходу дела, — закончил Саммаэль фразу. — Но далеко не только в экономике. Я уверен в том, что взрыв произойдёт в ближайшие несколько часов.
— Насколько сильный взрыв?
— Десятки или сотни тысяч мегатонн…
— Да вы понимаете, что вы говорите? — рявкнул МакЛафллин.
— Диаметр огненного шара шестьсот километров! При подрыве в вакууме! И сами считайте эквивалентную мощность! — рявкнул в ответ Саммаэль.
— Этого не бывает, — сказал генерал. — Таких взрывов, молодой человек, не-бы-ва-ет. И не надо меня тут…
Огненное колесо! Огненное колесо!
Саммаэль покачнулся. Нащупал за спиной крутящийся стул, уцепился за спинку, сел.
Огненное колесо. Оно катится — а они горят.
А может, и пусть? Может, и пусть горят?…
— Вы что-нибудь видите? — новый голос, незнакомый. Саммаэль поднял глаза.
Капитан, моложавый, поджарый, тёмноволосый с проседью, подался вперёд из кресла старшего диспетчера. Всё та же — мышинно-серая — полевая форма; всё та же — незнакомая — эмблема на рукаве. И всё та же «стена» вместо контакта с сознанием…
«Си-4», донеслось в голове. Отдел паранормальных явлений. В просторечии — «ведьмак»,
— и больше ни слова, капитан снова замкнул свою «стену».
Не друг; да, пожалуй, не друг. Но, может быть, союзник?… Да только как Саммаэль не заметил этого «союзника» раньше, ведь он же с самого начала сидел здесь, в зале управления?! И как не заметил всех остальных операторов, сидящих за своими пультами, уставившихся сосредоточенно в мониторы, все в отутюженной синей флотской форме, в наушниках и ларингофонах… и ведь на каждом — всё та же «стена»!
Да нет, догадался вдруг Саммаэль. Это ведь не на них «стена», это на мне. Это меня блокируют… и блокирует этот вот капитан!
— Вы что-нибудь видите? — переспросил тот нетерпеливо.
— Щас, — Саммаэль помотал головой.
Помочь? — это Милена.
Жди.
Огненное колесо, огненное колесо, — теперь колдун сознательно призывал виде?ние, — Огненное колесо, от земли до небес. Оно катится — а они горят. Оно катится — а они горят. Оно катится…
…Рычаг на себя…
— Он включил тормозные, — забормотал вдруг Саммаэль вслух, не своими словами, не своим голосом, царапая распухшим языком нёбо, — Он включил тормозные! До столкновения две секунды, он всё видит, он всё понимает, ему не успеть, не погасить скорость, — он включил тормозные! Две секунды, потом удар — и всё…
Саммаэль тяжело дышал. А слова всё вылетали, сами, незнакомые, чужие, помимо сознания, -
— Удар — и всё! Оба реактора в форсажном режиме… положительная реактивность по давлению! Компрессионный разгон реакторов номер один и номер два! Удар по касательной! Фюзеляж сминается в районе двадцатого шпангоута, в районе топливных баков! Фюзеляж — кермет, уранокерамика! Разгон реакторов продолжается! Началась радиационная имплозия! На борту — две тысячи килограмм дейтерида лития…
— Спасибо, достаточно, — оборвал Саммаэля «ведьмак», метнувшись вдруг к пульту.
— Огненный шар… — промолвил ещё Саммаэль. — Огненный шар охватывает весь транспорт…
— Достаточно, достаточно! — бормотал капитан, колотя по клавишам. — Остальное мы знаем! Мы знали сценарий катастрофы, мы не знали, что её вызовет! И мы не знали — когда! — а строки всё ползли, ползли по экрану, и в каждой строке «время прибытия» менялось на «рейс отменён», «рейс отменён», «рейс отменён»…