И ликёр в уличном кафе был тоже неплох. Вишнёвый. А миловидная официантка, сверившись с какой-то бумагой, вместо чека принесла бланк со штампом «Счёт оплачен. Е.И.В.[146] Шаграт I»; после чего Мэллони крякнул — и заказал по второй.
Выбитый зуб ему тоже вставили. За императорский счёт. Стальной, полированный.
В общем… мир спасли?! Премию на карточку получили?! Ну и валите отсюда… «спасители мира»!
Да и «валить»-то, кстати, не получалось! Потому что Мэллони, глотнув ликёру, всё ныл, всё стонал, всё плакал раненым волком, мол, «что это за сплав?! Из какого сплава делают эти движки?!» Фрегат-то был на ремонте…
— Про какой сплав ты говоришь? — не понял его Саммаэль.
— Про сплав картона с фольгой! — всхлипнул бортинженер.
— Не, Грэг, ну так уж не надо, — мягко сказал Валь Вессон. — Последний перелёт, дался, конечно, нелегко… ну так и «Виверна» уже больше года в работе! И гоняли её в хвост и в гриву, сперва Империя на войсковых испытаниях, потом я, потом Батя Гейл… а потом мы с тобой, под командованием, — кивнул колдуну. — Саммаэля. Заявленный моторесурс машинка по-честному отработала. По всем счётчикам, пора её… капиталить.
Грэг всхлипнул и утёр сопли розовой тиснёной салфеткой.
Фрегат, кстати, пришлось перерегистрировать. Был — по бумагам — он просто «рейдер», а стал «КДР». И название ему, — точнее, ей, — тоже дали.
Нет, не «Рейчел». И даже не «Владычица Озера». Назвали попросту: «Линн».
Силуэт тонкой девичьей фигурки в профиль — чёрным на перламутре левой скуловой бронеплиты.
«Рейчел».
Колдун зажмурил глаза. Больно! Да, больно. До сих пор больно. Но не в первый же раз…
Не первый год небо копчу. Мог бы уже и привыкнуть. К подобным… ощущениям.
Рейчел.
Саммаэль вспомнил ещё, как выбирался из этой долины, где погибла (исчезла! Потеряла человеческое тело! Перестала быть человеком! Но не-у-мер-ла!) Рейчел Линн. Фрегат появился практически сразу, колдун не успел даже изорвать о камни носки. Машина наплевала на приказания (Верс, конечно, снял маскировку, обозначился и отступил… но тогда ещё об этом не знали!), камнем свалилась с орбиты, хищной чёрной тенью скользнула по-над горой, потом зависла в конце ущелья, растопырив скорострельные пушки, разинув ракетные порты и бешено вращая радаром; а потом — как раньше, в разгромленном гарнизоне, — встала поперёк и на левый борт, реактивной струёй выбивая камни со склонов, — и заскрежетала шасси по песчанику. Выпустив пассажирский трап и открыв люк.
И Саммаэль поднялся на борт.
А на борту были все подшофе, — даже Мэллони, которому колдун запретил бухло! — мисс Браун визжала, — «Саммаэльчиииик! Мы сделали этоооо!!!», — «информационный след» поделил на ноль и завис, Айзенгард — открытым каналом! — передавал об исчезновении тонкой структуры сектора эр-шесть-шестьдесят один, и падении навигационных невязок до первоначального уровня. А Джоэль Верс, — таки да! — снял маскировку и отступил. В Метрополию. Чтобы успеть к делёжке Арденны.
А колдун встал посреди шлюза, наорал на свой экипаж, — ведь никто, ни один из них не понимал, что Рейчел должна была исчезнуть! Рейчел, девочка малолетняя, и та понимала! А ни агент Браун, — «биофизика»! — ни Милена, демонесса, владеющая симпатической магией, контагионом[147] и «принципом подобия», ни помолчу про остальную команду, — никто был ни сном, ни духом! Ни до кого не допёрло, что «минус на плюс» даёт «ноль»!..
После чего приказал Саммаэль «по местам стоять, корабль к взлёту и переходу готовить, порт назначения Мэлхейм-пассажирский, далее Астон-центр», удалился в седьмую каюту, — и не выходил до первой стоянки. Разве что по ночам.
И только Милена шепнула ему вслед, — «прости».
«Прости» — что?! Что не догадалась?! А если бы даже и догадалась, — что бы она могла изменить?!
А ничего. Так что не за что и «прости». Это ей бы меня «простить», подумал колдун.
Потряс головой, сбрасывая воспоминания. Чё тут вспоминать. Ну, спасли мир… эка невидаль. Вон, планета стоит, не падает; солнышко светит, вишни цветут. Фаэтоны эти траханные ездят по набережной… с гимназистками в миниюбках. И духовой оркестр, кстати, тоже пришёл, собирается репетировать.
А Рейчел… Ну что, «Рейчел». Вон, гимназистки идут. Выбери любую, возьми на ведение, назови «Рейчел», и…
Тьфу.
— А чего вообще они празднуют? — Саммаэль с деланным равнодушием кивнул на рабочих, обтягивающих деревянный каркас трибуны расшитой парчой.
— Хуй разберёт, — отозвался Вессон.
— А кто тут «гражданин империи Сьерра»?!
— Все трое, — буркнул Грэг Мэллони. — Теперь уж все трое.
— Да вроде бы, День независимости… — почесал Валь в затылке.
— Это день битвы за Астон? — вспомнил колдун. — Когда имперские маги остановили ракетные крейсера Арденны?
— Да вроде…
— Парад будет. Прямо на набережной. И на реке, вон, бочки ставят[148]…
— Ага…
Мэллони с тоской заглянул в пустую рюмку.
— Закажи ещё одну, — язвительно буркнул колдун. — Император платит. Да и Милены здесь нет.
«Да и на взлёт нам нескоро… три раза успею тебя уволить!»
Мэллони помотал головой. Потом вздрогнул, вспомнив, наверное, экзекуцию; втянул голову в плечи:
— Не, ну скажи, колдун… ну на хрена ж ей было меня так пиздить? Ну самогон… ну, гнал. Так я бы потом всё помыл бы в лаборатории! И потом, ну сказать же можно было по-человечески, я бы понял…
Саммаэль только брезгливо поморщился. А Вессон покачал головой.
— Не хочу я пить, — Грэг грохнул рюмку на стол. — Для вкуса — да. Ликёр у них вкусный. А косеть — не хочу. И без этого мне паршиво.
«Или не уволю?» подумал колдун.
«Если мы вообще куда-то отсюда ещё полетим».
— Честно говоря, — сказал Валь Вессон. — У меня тоже ощущение, будто меня выебли в мозг.
— Плюс один, — согласился колдун. — Мир, вроде, спасли, а почему он «спасся» — не знаем. Что за дела…
Подозвал взглядом официантку, сказал -
— Двойной эспрессо, пожалуйста, по объёму, с корицей. И…
— «Эспрессо»? — непонимающе улыбнулась официантка.
— Кофе на пару? — вспомнил колдун местный термин.
— «По объёму»?
— Сто двадцать миллилитров, двойная порция кофе. И — здесь можно курить?
— На улице — да, конечно…
— И пепельницу.
— Разумеется!
Саммаэль, не дожидаясь пепельницы, закурил. Вессон закурил тоже.
— А Милена? — спросил пилот, затянувшись и выпустив дым.
— А что «Милена»?
— Где она сейчас?
— Мы работаем врозь, — объяснил Саммаэль. — Если она что-то узна?ет, то мне сообщит. Если я что-то узна?ю, то ей сообщу. Но расследование каждый ведёт сам.
Именно так и договорились на Мэлхейме, когда Милена сошла с корабля. И — больше ни о чём не поговорили. Хотя, может быть, и следовало… да только Саммаэль — Рейчел, Рейчел, Рейчел-Рейчел-Рейчел, — не мог заставить себя говорить ни о каких своих «чувствах» к Милене. И ни о каких чувствах (пожалуйста, без кавычек!) Милены к нему самому.
И где Милена была сейчас — Саммаэль не знал.
Там же, на Мэлхейме, с борта сошла и мисс Браун, вместе со всей своею аппаратурой. Села на ящики в грузовом терминале, положила карабин на коленки, и осталась дожидаться армейского транспорта, который — по её мнению — должен был прибывать буквально через минуту. Грэг Мэллони только проводил «валькирию от биофизики» вожделеющим взглядом через плечо… и впаялся виском в опору мостового крана. По поводу чего пото?м долго страдал и мучился, прикладывал лёд и клял дурную судьбу…
И Александер тоже ушел. Резонно счёл, что его миссия завершена, доложился по форме, сел в кокпит своего глайдера, дал форсаж, — и на остатках моторесурса унёсся, наверное, в свой порт приписки. То есть, сюда же, в Астон. Просто чуть-чуть быстрее.
147
Принцип контагиона в магии означает, что объекты (или субъекты), бывшие один раз во взаимодействии (либо просто похожие) — продолжают взаимодействовать и в дальнейшем.