И тут я понимаю, что Джоанне придется обходиться не только без скейтборда, но и без танцев.
Глава 16
— Сильно же тебе не нравится принцессное платье, подруга, если ты готова ногу сломать, лишь бы его не надевать, — говорит Эпата. — Зато у гипса цвет классный.
Прошло два дня. Мы — мама, папа, Джессика, Мейсон, Эпата и я — приехали в больницу навестить Джоанну. У сестры на ноге огромный гипсовый кокон ярко-зеленого цвета, от щиколотки до бедра. Медсестра сказала, что перелом был сложный, поэтому в кость пришлось вставить несколько штифтов.
— Так что я теперь наполовину человек, наполовину робот, — с удовольствием говорит Джоанна Эпате.
— Точно, только правильнее сказать — наполовину человек, наполовину скрепка, — говорит Эпата. С тех пор, как стало ясно, что Джоанна полностью оправится, настроение у нас стало куда лучше.
Мама встает со стула.
— Давайте дадим нашей болящей отдохнуть, — говорит она. — А то сегодня у нее сплошные гости.
Алекс, Террела и Бренда уже приезжали сегодня к Джоанне сразу после школы. Их привезла мама Алекс. Бренду очень заинтересовала медицинская аппаратура, которая громоздится и попискивает вокруг кровати Джоанны. Еще Бренде хотелось точно знать, какого рода перелом был у моей сестры и как именно врачи его вправляли. Когда к Джоанне пришла врач, Бренда закидала ее вопросами, так, что в конце концов доктору начало казаться, будто она держит экзамен в медицинском университете. А когда девочки ушли, почти сразу же явились Эпата и ее старшая сестра Амара.
Мы встаем — все, кроме папы, потому что он собирается остаться с Джоанной.
— Слушайте, — говорит Джоанна нам с Джессикой, — извините, что так вышло с концертом. Я вам все испортила.
— Господи боже мой, — говорит мама, — концерт! Я про него совсем забыла! Как только приедем домой, позвоню мистеру Лестеру.
Стоит пасмурный день. Мы возвращаемся домой. Я думаю о танце. Я очень стараюсь не расстраиваться, ведь здоровье Джоанны гораздо важнее. Но в уголках глаз у меня все равно закипают слезы. Мне-то ведь наконец достался красивый наряд, и я впервые в жизни готова была танцевать хорошо.
Мы идем к дому. С неба падает снежинка.
— Смотри, снег! — говорит Джессика. — Первый снег в этом году.
Мы останавливаемся и смотрим вверх. Фонари только что зажглись, и снежинки танцуют в их свете. Сначала снежинок совсем мало, но потом становится все больше и больше.
Если бы только можно было танцевать без Джоанны! Но танец рассчитан на троих. С двумя танцовщицами будет совсем не то.
— А я снежинку поймал! На язык! — говорит Мейсон и вертится туда-сюда, разинув рот в попытке поймать еще одну. — Вот, гляди!
И тут мне в голову приходит одна мысль.
Глава 17
— Нет! Ни за что! — говорит Мейсон, решительно сложив руки на груди.
Мы только что вернулись домой. Я схватила Мейсона, утащила его наверх, плотно закрыла дверь и рассказала, что придумала. Танец будет спасен, если Мейсон согласится танцевать с нами. Ну, и я смогу больше не врать, что выучила все сама. На меня ведь теперь смотрят как на какую-то чудо-балерину, а мне от этого очень стыдно.
— Но ведь это же так весело! — говорю я.
— Выйдешь на сцену, перед полным залом. Как… — я ищу достаточно заманчивое сравнение, — как игрок Национальной Баскетбольной Ассоциации!
Мейсон вздыхает.
— Ни разу не видел, чтобы баскетболисты переодевались какими-то там глупыми принцессами, — говорит он. — И ты тоже не видела. И вообще, ты обещала никому не говорить, что я умею танцевать.
Я привстаю на носочки и опускаюсь обратно.
— А я и не говорила. Но ты ведь можешь спасти целый концерт. Будешь супергерой, как Супермен!
Мейсон отчаянно трясет головой.
— Супергерои не танцуют, — говорит он.
— Еще как танцуют, — говорю я, а сама быстро придумываю довод. — Им обязательно надо уметь танцевать! Вдруг придется следить за негодяем на каком-нибудь балу.
Мейсон смотрит задумчиво, словно взвешивает мои слова.
— Все равно они не носят платья.
Ох, а ведь тут он прав.
— А если… — я замолкаю и быстро соображаю. — Если танец будет не про трех принцесс, а про двух принцесс и прекрасного принца? Или прекрасного рыцаря?
Мейсона зацепило.
— Роборыцаря? — спрашивает он.
— Точно, роборыцаря, — твердо отвечаю я. — Прекрасного принца-роборыцаря в классном костюме.
Мейсон обдумывает услышанное.
— А какой будет костюм? — спрашивает он.