Толстой погиб, но Капнист вернулся в строй. Частично вернулся, он не мог, как прежде залихватски оттолкнуться от земли и взлететь в седло во время начала движения лошади.
— Господин командующий, — в шатер к Капнисту зашел адъютант.
— Да, заходите, Леонтий Григорьевич, — с кряхтением говорил генерал-аншеф. — Вот опять разболелось все, что могло болеть. Когда вы скажете причину того, почему не отправились инспектировать Первый Московский полк ладнмилиции, но остались подле меня, — вызовете медикуса.
Капнист, понимая, что еще должен изрядно поработать, пожелал получить обезболивание. Так-то боль терпеть можно, но мысли постоянно скатываются к болевым ощущениям, не позволяя сконцентрироваться на главном. А главное было то, что нужно весьма незначительными силами в одиннадцать тысяч человек как-то, но необходимо сдержать атаку англо-персидских сил на Тифлис. Именно на этот город нацелился враг. Мало того, только четыре месяца назад скончался Теймураз, имевший большой авторитет среди населения Картли и Кахетии [в РИ скончался так же в 1762 году, но в Петербурге]. И эта смерть сразу же поубавила энтузиазма у грузинских воинов.
Наступила необходимость реорганизации государств Картли и Кахетии. Об этом была договоренность десять лет назад. Нужно создавать генерал-губернаторство во главе с сыном Теймураза Ираклием. И все это в условиях, пусть и не лишенных подвига и стойкости, но все же поражений русской армии. Кавказ любит сильных, а русские показывали, что есть обстоятельства, когда и они могут быть слабее.
И как сделать так, чтобы не впуская противника в Тифлис, о чем весьма настойчиво просил Ираклий Теймуразович, сдержать неприятеля и нанести урон? Одиннадцать тысяч против, чуть ли не пятьдесят тысяч, у противника! Пушки! Вот единственное, что имеется в приемлемом количестве. И сегодня Василий Петрович Капнист пока самолично поработает с картой, отмечая места, выгодные для оборудования укрепленных районов на подступах к Тифлису, мест засад и перекрытия дорог. Каждый укрепрайон должен основываться на пяти-семи пушках, а пехота призвана выступать только лишь для того, чтобы пресекать попытки противника каким-либо образом захватить орудия. И таких укреплённых позиций должно быть не менее сорока. Тут еще и кавалерия, которая, находясь в резерве, должна будет реагировать и помогать союзным войскам на самых сложных участках череды сражений.
Так даже в России никто не воюет. Это крайне сложно и со стороны организации и взаимодействия. Именно поэтому, что наличествует немало рисков, Василий Петрович Капнист и решил все продумать самостоятельно, после себя же перепроверить, потом показать иным офицерам для критики. Генерал-аншеф считал, что вот здесь, под Тифлисом, перенаселенном городе, который принял в том числе и беженцев из Еревана и других поселений, решится участь всего Кавказа.
Капнист знал лишь слухи и обрывочные сведения о ходе противостояния России на иных театрах военных действий. Понял две вещи: везде жарко и даже изнутри есть зачатки серьезных бунтов, как на Юге Урала. Вторая правда — это то, что не следует уповать на помощь, по крайней мере в должном количестве. Было и третье, может, не столь очевидное, но вероятное — турки могут вновь попереть на Карс и иные крепости. Потому уменьшать там гарнизоны никак нельзя.
— Ваше Превосходительство! Василий Петрович! — взывал адъютант к командующему.
— Да! Да! Так что там у Вас? — спросил Капнист, внутренне злясь на то, что вновь выпал из реальности, что довольно часто происходит после ранения.
— Прибыл фельдъегерь от генерал-фельдмаршала Салтыкова, — доложил адъютант.
— Ну? Впускать его ко мне не собираетесь? — раздраженным тоном спросил Капнист.
Василий Петрович безмерно уважал Петра Семеновича Салтыкова. Именно после первой турецкой компании, когда еще бригадир Капнист отличился своими лихими конными атаками неприятеля, между прочим, Василий Петрович пошел в рост чинами и дослужился до генерал-аншефа. Но что даст письмо от Салтыкова? Пожелание удачи? Или Петр Семенович решил дать наставления и советы? Так для дельного совета нужно знать уйму условностей и местности и менталитета местного населения, специфики врага и его тактик. Эти персы куда как иные, чем десять лет назад. Это, по сути, большей частью те же англичане, только более смуглые, но мало отличимые по поведению в бою. И что может советовать генерал-фельдмаршал?
— Позвольте сударь уточнить, что я никакой не фельдъегерь! И непременно пожелал бы вызвать Вас на дуэль, но война! После победы заключения мира, я в Вашем расположении! — распылялся премьер-майор Григорий Григорьевич Орлов.