Квартира Эйба, брата Делии, была прямо у самой воды. Пока я сидела на песке, слушая шум разбивающихся волн, мысли о Грэхеме не покидали меня. Делия вернулась в квартиру и спала, а я воспользовалась шансом побыть одной, чтобы насладиться тихим пляжем, прежде чем его наполнят люди.
С песка я перевела взгляд прямо к людям на пляже. Женщина сидела рядом с девочкой, их ноги были скрещены в позе ребенка — позиции, которую я узнала, хотя посетила всего одно занятие по йоге.
Их глаза были закрыты, и они делали вдохи и выдохи, слушая шум океана. Отчаянно нуждаясь в том, чтобы успокоить свой разум, я сделала то, что в обычной ситуации никогда бы не сделала. Я подошла к ним и спросила:
— Могу я к вам присоединиться?
— Конечно, — сказала женщина. — Хотя мы почти закончили с разогревающей медитацией. Садись на песок и повторяй за нами.
Закрыв глаза, я прогнала тревожные мысли о Грэхеме с Женевьевой, пытаясь сфокусироваться только на дыхании и звуках вокруг меня. Следующие полчаса я повторяла за синхронными движениями матери и дочери, которые обучали меня различным позам, например, нисходящей собаки. Я пыталась игнорировать тот факт, что они немного напоминали мне Женевьеву и Хлою. Девочка была лишь чуть-чуть старше дочки Грэхема.
К тому времени, как мы закончили, я определенно чувствовала себя спокойнее.
Женщина достала из сумки бутылку воды и протянула мне.
— Вы живете где-то здесь?
— На самом деле, нет. Я приехала из Нью-Йорка на неделю.
— Я всегда хотела поехать в Нью-Йорк! — сказала она дочке. — Может, мы с твоим папой отвезем тебя туда в следующем году.
Глаза девочки взволнованно заблестели.
— Правда?
— Вы часто путешествуете всей семьей? — спросила я у них.
— Большей частью по выходным, да. Мы с моим мужем делим опеку над Хлоей с ее мамой.
Я практически подавилась водой.
— Вы сказали Хлоя? — Я повернулась к девочке. — Тебя зовут Хлоя?
— Эм, ага, — улыбнулась она.
— Это прекрасное имя.
— Спасибо.
Повернувшись к женщине, я спросила:
— Так… вы ее мачеха?
— Да.
— Ого. Я просто предположила…
— Что она моя дочь? Потому что мы близки?
— Да.
— Ну, вы правы. Она действительно моя дочь. Я не считаю ее не своим ребенком из-за того, что мы не одной крови.
— Я счастлива, что у меня две мамы, — сказала Хлоя.
Я молча кивнула.
— Да, это так.
— Ну, нам надо бежать. У Хлои занятия балетом. — Она протянула руку. — Я, кстати, Наташа.
Я пожала ее руку.
— Сорайя.
— Очень рада с тобой познакомиться, Сорайя. Надеюсь, тебе понравится Хермоса-Бич.
— Может, увидимся в следующем году в Нью-Йорке! — сказала Хлоя, подпрыгивая на месте.
Я улыбнулась.
— Может быть. Спасибо за занятие йогой.
Оставшись в одиночестве на песке, я размышляла, что значила эта встреча. В течение дней, предшествующих разрыву с Грэхемом, я искала знаки, подтверждающие, что приняла правильное решение оставить его. Сегодня я не искала никаких знаков, но все равно один врезал мне по лицу, как тонна кирпичей.
Хлоя.
Это не было случайным совпадением.
Я ни разу не думала о том, что ребенок может посчитать мачеху как еще одного родителя, а не причину, из-за которой потеряла отца. Мой собственный опыт управлял моими решениями. Тереза никогда не пыталась узнать меня, не говоря уже о том, чтобы быть второй мамой. Она никогда не делала попыток привлечь меня к тому, что делал мой отец с ее дочерьми. Со мной и Хлоей такого бы никогда не было. Почему я никогда об этом не думала? Страх, стресс и чувство вины обрушились на меня, и сейчас я впервые видела совершенно другую перспективу. Но уже было слишком поздно.
Позже тем же днем мы с Делией отдыхали в гостиной с кондиционером, после того как провели день на пляже.
Я импульсивно взяла телефон и открыла цепочку сообщений с Грэхемом, просматривая все сообщения с момента нашего знакомства. Самое последнее пришло от него утром того дня, когда он застал меня с Марко. В нем было простое «Я люблю тебя».
Делия не знала, что я делала последние несколько минут. Возможно, она думала, что я шарюсь в интернете. Заметив, что по моим щекам начали катиться слезы, она подошла и внезапно выхватила телефон из моих рук.