— Как зовут твоего друга?
— Иорэт, — заявила я. И растянула губы в клыкастой улыбочке.
Рискнула обратить его в бегство, да. Но теперь, зная имя и лицо этого вампира, я найду его где угодно на западе. К тому же. этот не сбежит, нет. Он охотник. Из тех, что нипочём не смогут вовремя остановиться.
— Ах, этот друг, — протянул Дара, продолжая держать руку у меня на пульсе. Бесит ужасно. Так и хочется достать ствол да угостить крашеного проходимца серебром. — Его в последнее время много кто ищет. Возможно, я даже знаю, где он.
И что же ты хочешь за это знание?
— Все мои желания относительно тебя должны быть очевидны, сладенькая. Как там вы, ушастые, любите говорить... У нас есть сделка, Мор?
Дерьмо. Я и впрямь собираюсь дать вампиру пожрать свою шею, чтобы вызнать у него про похитителя младенцев? Стрёмно как-то. Да, может, я и сторговала когда-то свою невинность Принцу Бастардов, но с тех пор прошло четырнадцать лет. Мозгов и осторожности немного, но прибавилось.
Ладно, по ходу разберёмся. Главное, остаться с ним наедине.
— У нас есть сделка, Дара.
Ухмыляясь чуть насмешливо, он протянул мне свою белёсую лапу для пожатия. А я. я дёрнулась, когда в кармане пиджака завибрировал комм.
— Прости, это, наверное, с работы. Мне надо ответить.
Дара был явно недоволен, но кивнул. Очень надеясь, что это не выглядит как бегство, я поспешила к выходу.
— Чарли?
— Эй, Киро-чин! — послышался в трубки знакомый сочный басок маршала Данбара. — Хорошо, ты ответила. Прости, что порчу выходной, но у нас тут. трындец, в общем. Можешь подъехать в парк Бри?
— Конечно, бро. Это ж тот, что у озера Лах-Бре?
— Да, он.
— Буду через двадцать минут.
К такси я, честно говоря, не пошла — побежала вприпрыжку. Подальше от этого дуба морёного, будь он неладен. Вампиры в целом-то довольно мутные типы, но от этого прям мурашки по коже. Возможно, потому что моё горло не в восторге от перспективы знакомства с его зубищами.
Совсем не в восторге. К следующему разу надо придумать что-то получше.
12
Близилась полночь, дороги уже почти опустели, так что до парка доехали быстро. Не без облегчения сунула двадцатку излишне болтливому таксисту, выбралась наружу и тут же зябко поёжилась — ноябрьской ночью в лёгком пиджачке разгуливать не очень-то комфортно. Ну да ладно, потерплю. До моего дома здесь недалеко; думаю, Чарли не откажется меня подбросить.
Пару минут я брела по мощёной дорожке на звук голосов, потом наконец увидела оцепление и раздражённо поморщилась. Копы, конечно, тоже здесь. Уже отсюда слышу, как Чарли собачится с моим самым горячим поклонником Кеннетом Барром — детективом полиции, заправским мудаком и просто редкой прелестью.
— Миз, сюда не... — забормотал было маячивший у оцепления сержантик, но тут же осёкся и расплылся в противной ухмылочке. — Хаттари, ты, что ли? Славная юбочка! Кен, смотри, твоя любимка нынче при параде!
Я и бровью не повела, уже давно привыкнув к хамским шуточкам, неизбежно знакомым всякой женщине, имевшей сомнительное такое счастье пойти работать в органы. В нашей сфере, увы, процветает сексизм, шовинизм и огульная нетерпимость ко всем, кто имел наглость не родиться белым чистокровным натуралом. Чтобы прижиться в полиции, нужно быть в два раза круче любого парня и напоказ презирать все «бабские глупости». А иначе как в том плохом анекдоте: дала — шлюха, не дала — шлюха и стерва.
— Ух ты, так оно реально женского пола! — подал голос Кеннет, как следует облапав меня взглядом и традиционно сделав вид, что мои. гендерные признаки его ни капельки не интересуют. — На работу как на праздник, а, феечка? Нового дружка завела? Кто этот несчастный?
Почему один вид кое-как накрашенной девицы в не шибко развратной юбчонке заставляет взрослых мужиков вести себя как кучка спермотоксикозных школьников? Да хрен его знает. Но они ж при этом ещё и воображают, будто женщине льстят их неуклюжие домогательства.
— Ревнуешь, сладкий? — огрызнулась я почти весело. — Дуться будешь у себя в участке. Забирай своих мудозвонов и катись отсюда, это федеральное расследование.
Кеннет на это лишь фыркнул, глазея на меня исподлобья.
— Не доказано, долбаная ты феечка.
— Слышь, Барр, пасть свою завалил, пока зубы целы! — рявкнул на него Чарли. — Ты мне что-то так и не ответил, какой человек может смастерить эдакий славный палисадничек.
— Я тебе не судмед, Данбар, — буркнул детектив уже без прежнего энтузиазма. Волк-оборотень, ещё и в обличье здоровенного чёрного парня с пудовыми кулаками и свирепым взором, — это вам не долбаная феечка. — Сам-то ни хрена дельного сказать не смог! Стоим жопы морозим, ждём вашу полукровочку, вы ж за любой херней к ней бежите.