— И… как же тогда? — нетерпеливо спросил Ремус.
— Я спросил у Флёр, кого мне спасать, — Гарри тяжело вздохнул.
— И она выбрала?
— Да, она попросила спасти Габриель. Не ожидал, что она сможет выбрать, — Гарри понурил голову и покрутил в руках стакан с чаем. Бродяга и лунатик переглянулись.
— То есть Флёр… случайно выжила? — спросил Сириус.
— Да… как только она договорила, я ударил в лоб Креббу или Гойлу этим твоим пулевым редукто. Хорошо получилось — сразу и наповал. В общем, пожиратель не только сдох сам, но и закрыл своей остывающей тушкой Габриель. А Малфой… если бы он понял, что случилось, то тут же убил бы Флёр. Пришлось действовать быстро и стрелять навскидку — копьём. Сквозь Флёр.
Сириус присвистнул.
— Так это от твоего заклинания у неё раны? — удивился Ремус.
— Да, Лунатик. Именно. Честно скажу, я уже успел о ней поплакаться в мыслях и проводить в последний путь. Но, видимо, ей выпал шанс — заклинание прошло выше органов. Флёр… немного ниже этого белобрысого дылды, так что Малфою пробило сердце, а Флёр — кости, мышцы… немного задело лёгкое, но это не смертельно. Хотя она всё равно чуть не окочурилась — потеряла много крови, да и в целом была в том ещё состоянии. Пришлось накладывать магическую шину и сидеть с ней, ожидая вас. Ремус, Сириус, я ничуть не сомневался в вашем нюхе, мои четвероногие друзья, — улыбнулся Гарри.
— И мы тебя так там и нашли, — Закончил Сириус.
— Не только. Вся тема рассказа в том, что когда Флёр очнулась, то была искренне убеждена, что вот–вот отбросит копыта. Так что наговорила того, что вряд ли бы сказала в другом случае.
— Это личное, Гарри, — покачал головой Ремус.
— Нет, Лунатик. Всё дело то в том, что она извинилась за своё поведение. И сказала, что сожалеет о том, что так… относилась к мальчикам в шармбатоне. Любила, понимаете ли, когда в неё влюблялись…
Сириус согласно покачал головой и спросил:
— Так она из тех сердцеедок, что никого кроме себя не любят?
— Сядь, Бродяга, я не сказал самого интересного. Флёр… призналась мне в любви! — улыбнулся Гарри, видя, как удивились его друзья.
— Это, наверное, от стресса, — Ремус отнёсся недоверчиво.
— Вряд ли, лунатик. Скорее всего, ещё до нападения чувствовала что–то, — Гарри с сомнением подумал, что друг может и быть прав.
— Но она совершенно тебя не знает! Совершенно, Гарри! — воскликнул бродяга.
— Эх, крёстный мой, отче, всё несколько проще и сложнее. Она тогда процитировала свою бабушку–вейлу — «любовь либо есть, либо нет».
— О, да, о любви много кто говорит, — покачал головой Ремус.
— Так что я ей, наверняка понравился. Или это настоящая любовь. Или влюблённость…
— Гарри, мы вроде это не проходили… — засомневался лунатик.
— Что?
— Вейл, — ответил бывший преподаватель зоти и поправился: — Некоторые особенности. Короче, если не вдаваться в подробности, то основное отличие вейл от человека лежит как раз в их понимании и отличии в чувствах. В основном в чувстве любви, страсти, неприязни. Вейла… они никогда не влюбляются как люди. Это я к тому, что у человека может быть влюблённость длительностью от нескольких недель до месяцев, а любовь встречается редко. У вейл наоборот — они никого не любят, у них это предохранительный механизм, что бы не влюбиться в приворожённого мужчину. Так что если вейла любит, то только всерьёз и надолго.
— То есть ты хочешь сказать, что Флёр… действительно меня любит?
— Боюсь… что так, Гарри. Если она сказала эти слова…
Поттер задумчиво замолчал, крутя в руках чашку с остатками чая. Раньше он полагал, и весьма справедливо, что Делакур влюбилась в него на почве благодарности за спасение или даже за помощь Габриель, но с учётом свежей информации… это заставляло гриффиндорца теряться в своих чувствах к Флёр. Флёр… если у неё всё так серьёзно… но Гарри чувствовал, что если просто так уедет миловаться с Делакур, то предаст Гермиону. По крайней мере, у Гермионы не было к нему настоящей любви, но от этого она не становилась менее близкой.
— Это сложный вопрос. Когда Флёр умирала… то есть когда думала, что умрёт, то попросила меня кое о чём…
— О чём? — с подозрением спросил Бродяга, коротко переглянувшись с Ремусом.
— Она попросила, что бы я был… её парнем. Не хотела помирать одинокой. А…
— И ты согласился? — удивился бродяга.
Гарри согласно кивнул, опустив взгляд:
— Флёр… показалась мне интересной. А ещё довольно смелой, к тому же она нашла и признала свои шибки в поведении. Это… как минимум, я хотел бы познакомиться с ней поближе, но… — Гарри быстро взглянул на дверь ванной, где до сих пор текла вода.