Леонид внимательно слушал. Женщина что-то недоговаривала. И это было так. Лариса считала, что не имеет права выдавать эту тайну, если о ней молчат другие, те, кого она непосредственно касается. Хотя в последнее время Лара сильно сомневается в том, что она случайно узнала, став женой Ваньки. Ну не могла она никак поверить, что мама могла быть неверной папе. Не было этого! Никогда!
Она не договорила даже того, что хотела сказать. Савка увидел большую черную собаку, лежащую на обочине, и побежал к ней. Женщина испугалась и бросилась за ним.
-- Савва, Саввушка, нельзя. Собака может укусить, - звала она ребенка. - Смотри, какая она большая.
-- Не бойся, - сказал поспешивший следом за ними Леонид. - Эта собака здесь уже несколько дней лежит. Она безобидная. Никого не тронула, даже голову не поднимает. Кто-то, наверно, выбросил её из машины. А она, верная тварь, ждет хозяев. Тоскует. С места не сходит. Её подкармливают, но она ни к кому не идет. Смотри, какая она тощая.
На черной спине собаки, несмотря на лохматую шерсть, проступили кости, явно видна была линия позвоночника. Животное тоскливо глянуло на людей. Это чужие люди. И они её боятся. А собака ждала от них ласки. Но вдруг маленький светловолосый мальчик присел и погладил по голове. И в этот момент случилось чудо. Собака откликнулась на ласку. Тощая лохматая псина жалко взвизгнула и подняла голову, в один момент облизала детское лицо, встала, завиляла хвостом. Она признала мальчика, она была согласна идти с ним. Лариса стояла в растерянности, потом сердито крикнула:
-- Перестань. Фу! Хватит лизаться.
Собака послушалась. Теперь, когда малыш полюбил её, она была готова тоже любить, в том числе и взрослых.
-- Наверно, в семье, где она жила, были дети, - решил Леонид. - Ну что же, псина, иди с нами, раз выбрала нас. Давай, Ларис, пожалеем собаку.
-- Давай, - согласилась женщина.
Покойный папа часто приносил в дом животных. Лариса всегда была в окружении собак и кошек. И собака пошла с ними. Лариса вытащил из сумочки печенье, что брала Савке, скормила собаке. Та мигом проглотила. Но ей это было явно мало. Ладно, пусть терпит до дома. Все вместе они обошли участок.
-- Знаешь, хорошее все-таки место, - сказала Лариса. - Мне очень нравится. Вот окончательно снег сойдет, земля прогреется, я тут вскопаю несколько грядок, посажу овощи. Будет мой Саввушка свою морковку грызть. Без нитратов. А начинать, Лень, надо с забора, а то Савка будет убегать... Ой, где он? - всполошилась женщина. - Он возле забора только что стоял.
Малыш, оказывается, пролез в дырку в заборе и пошел к соседям. За забором послышались оживленные голоса взрослых. Малыш им что-то важно отвечал. Лариса в растерянности остановилась. Ей туда путь был закрыт.
-- Леня, - сказала она. - Тебе придется идти за Саввушкой. Я не могу. Да не тяни, прямо сейчас и забери его.
Леонид неловко улыбнулся, но в дырку не полез, пошел к калитке. Его не было несколько минут. Назад он вышел с мальчиком, Савка нес в руках небольшую банку с вареньем из цельных ранеток. Как Лара любила такое варенье в детстве. Так умела варить только бабушка. Но это было давно, в прошлой жизни. Сейчас Лара ничего не возьмет из этого дома.
-- Саввушка, сыночек, не надо, отдай назад, - подошла Лариса. - Я тебе куплю настоящих яблочек. А это чужое варенье. Нельзя, Савенок!
-- Сява будет есть яблики, - важно ответил малыш и прижал банку к себе.
Было видно, что мальчик ни за что не отдаст угощение. Лара расстроено поглядела на Леонида.
-- Леня, ты почему ему разрешил взять варенье? - спросила она.
-- А он меня не спрашивал, - пытался отшутиться мужчина.
-- Леня!
-- Лариса, Савка же ребенок, - сказал Леонид. - Увидел, захотелось. А хозяйка как раз из погреба доставала варенье. Вот он и попросил. Чего улыбаешься? Мне тоже было неудобно, когда Савка сказал: "Сявя любить валенье". Хотя в тот раз, когда я с соседями познакомился, они пытались мне целое ведро варенья навязать, только я на работу ехал, не взял.
Леонид промолчал, что его тогда пригласили в дом, усадили за стол, угостили чаем, он и похвалил это варенье. А теперь, когда увидели, что Савка его сын, да еще мальчишка нахально заявил, что любит варенье, отказаться было невозможно. И Фрида Христиановна, и Семен Сергеевич произвели на мужчину самое благоприятное впечатление.
-- Нет, Лень, не надо брать варенье, - упрямо возразила женщина. - Савва поставь банку. Нет, лучше отнеси назад. Отдай. Это чужое варенье.
-- Неть, - мальчик прижал к себе банку. - Мое.
-- Лар, в тебе говорит детская обида, - пытался ей втолковать мужчина. - Ну, поест наш Савенок варенья. Что тут такого?
-- Ты прав, Лень. Детская обида живет во мне. Та маленькая девочка, у которой умер отец, не может многого простить... Саввушка, сынок, пойдем. Дома я тебе накладу варенья, на хлебушек намажу. Варенье-то это очень вкусное. Я уж знаю. Поверьте мне.
Лара не заметила, как вслух назвала малыша сыном. Эти оговорки стали у неё частыми в присутствии мужчины. Их всегда замечал Леонид.
-- Савенок, - думал он, - будет у нас ласковая мама. Обязательно будет.
Лариса ласково погладила малыша по головке. Они собрались и ушли домой. Савка так и нес в своих маленьких ручонках банку с вареньем. Не дал даже Ларе. Все боялся, что она отдаст назад.
Ни Лара, Ни Леонид не слышали разговора за забором.
-- Получили мы с тобой, чего хотели, - грустно говорил седоволосый мужчина. - Наша единственная внучка, единственный родной нам человек на этом свете, отказалась даже взять свое любимое варенье, из ранеток, которые так она любила есть, всегда собирала тебе их для варенья. Ты этого хотела, Фрида?
-- Лара нам не внучка, - тихо, но не очень уверенно возразила седоволосая худенькая женщина. - Я тебе повторяла сотни раз.
-- Ты десять лет её считала внучкой и любила без памяти. Как так можно вычеркнуть сразу из сердца?
-- А как можно было обманывать нашего сына? Нашего Левочку? - ответила Фрида. - Родить от другого и сказать, что это наша внучка. Так можно поступать?
-- Это неправда. А даже если и правда? Ты неправильно поступила, Фрида, девочка никогда не простит нам обиды. Мы ведь любили эту девочку. Она не виновата в грехах старших. Вспомни, как она плакала, когда ты не пустила её сюда, к нам. Если бы я тогда был дома, я бы не позволил тебе такого сделать, так обидеть ребенка...
-- А ты опять побеги за ней следом, тайком от меня купи ей шоколадку, дай денег, как давал её матери, когда Лара училась, - рассердилась женщина.
-- Ты все знала?
-- Я считать умею, - вздохнула жена.
-- И дам я ей денег! - муж тоже рассердился. - У нас с тобой достаточно денег. В могилу положим рядом с собой? Левочке на тот свет отнесем? Бери, сынок, пользуйся. Он нам спасибо не скажет. Он Лару любил больше всего на свете. Запомни, Фрида, наша наследница - Лара, дочка нашего Левочки. Ей останутся деньги.
-- Деньги можешь оставлять кому хочешь. Ты прав, с собой не заберем к Левочке. Только не заставляй меня любить чужих детей. Мне и так плохо!
-- А я люблю внучку! Да, да, внучку. И с правнуком еще подружусь!
-- Ни Лариска, ни правнук совсем на нас не похожи! - вяло сопротивлялась жена. - Ларка такая же, как и её мать. Замужем за одним, живет с другим, с врачом, а сына от кого-то третьего родила.... Мальчишка её совсем на врача не похож... Зато сама Ларка на генерала похожа.
-- Фрида, перестань собирать сплетни... На меня похожа Лара.
-- Конечно, - насмешливо отозвалась жена. - И генерал на тебя похож?
-- А если и похож? Все бывает на этом свете, - Семен Сергеевич опустил голову.
За грехи старшего поколения рассчитывается Лариса, за его, Семена Вольциньера, грехи.