Самое страшное наказание
- Этот недомерок укусил меня! Сам смотри, какое там у него нёбо, - долговязый надзиратель толкнул щуплого мальчишку своему напарнику и принялся дуть на палец.
- Хишкха, по-хорошему открой рот. Мы всё равно посмотрим, только тебе это очень не понравится, - старший смотритель покрутил в руках пульт от ошейника и занёс указательный палец над ненавистной кнопкой электрошока.
Хишкха недовольно зашипел и открыл клыкастый рот, чтобы его надзиратели убедились, что нёбо у него такого же цвета, как и у них.
- Это у собак так определяют агрессивность, идиоты, - мальчишка ехидно посмотрел на долговязого, который сжал кулаки, но напарник во время осадил его:
- Товарный вид ему не попорти. Пусть ершится, пока может.
Долговязый успокоился, и его губы расплылись в неприятной улыбочке.
- И как же надо определять нрав у таких как ты?
-По глазам, - с этими словами Хишкха убрал со лба огненно рыжую чёлку и вперил полный ненависти взгляд светло карих глаз в своих смотрителей. Радужки сверкнули от попавшего в них света, и долговязый поёжился, глядя на свирепого фелис-кха[1].
Держать их рабами было дёшево и удобно. Умные, ловкие, выносливые они могли работать как на плантациях, так и слугами в домах своих господ. Однако Хишкха был бельмом на глазу. Свободолюбивый кот с пугающей регулярностью устраивал диверсии: вывел из строя систему ирригации и едва не уничтожил урожай риса. За это его и сослали в конечном счёте в каменоломню к каторжникам. Но и там он повредил колёса на вагонетке, что едва не разрушило целую секцию железной дороги, не говоря о том, что несколько смотрителей получили серьезные ушибы из-за рассыпавшегося гранита.
Кажется, что Хишкха испытывал своих хозяев и словно бросал им вызов: "Каким наказанием вы удивите меня на этот раз?"
Рабовладельцы винили во всём движение аболиционистов. Отменить рабство те не смогли, но добились отмены смертной казни за проступки, в которых никто серьезно не пострадал. Злить покровителей невольников никто не хотел. Движение стремительно набирало обороты, и обзавелось сторонниками в окружении правящей верхушки. Хитрый рыжий фелис-кха прекрасно знал, что ему всё сойдёт с рук, и продолжал вредить.
Хишкха нагло уселся на край стола и принялся чесать за ухом. Смотрители терпеливо переглядывались.
- Тебе уже выбрали новое место работы.
- О, и что на этот раз? К чему я ещё могу приложить свою лапу?
- Ни к чему. Ты вообще ничего не будешь делать.
- В чём подвох? - кот прищурился, параллельно раздумывая, стоит ли снять штаны и заняться гигиеной прямо в кабинете надзирателей, или это уже будет перебором.
- Да ни в чём собственно. Определим тебя в любящую семью в качестве питомца. Будешь есть, спать и вызывать приступы умиления.
- Ага, как же. Поди, распределите к какой-нибудь одинокой извращенке. Осторожнее, я свои права знаю. Сексуальные отношения с рабами против их воли запрещены.
- Смотри, какой грамотный.
- А то, - Хишкха почти мурчал, довольный собой.
- Не переживай. Семья самая обычная. С ребёнком.
- В няньки меня записать хотите? Уверены? - фелис-кха демонстративно выпустил когти, но лица смотрителей оставались непроницаемыми.
- Вот вечно ты всё усложняешь, Хишкха. Работал бы на плантации, заслужил бы доверие господ и стал бы ответственным за продовольственный склад. Подружку бы нашёл. Вам бы выделили отдельную лачугу. Но, нет же. Ты у нас бунтарь. И чего ты добился? Тебя свои же презирают. Они нам и предложили идею, как тебя наказать. Ты больше не будешь кха.
- И как же вы это сделаете? - мальчишка продолжал храбриться, но кончик рыжего хвоста начал нервно подёргиваться.
Старший надзиратель достал из стола другой ошейник с массивным желтым камнем.
- Знаешь, что это такое, Хишкха? Или стоит объяснить?
По расширенным от ужаса глазам фелис-кха смотритель понял, что парнишка прекрасно знает о свойствах Хризоберрила[2].
-Теперь каменоломни уже не кажутся таким страшным наказанием? - долговязый смаковал момент.
- Я вернусь туда. Я буду работать. Пожалуйста, - гордость и надменность разом сошли с лица Хишкхи.
- Поздно. Твой случай станет отличным примером для остальных бунтарей.
- Но как же закон?
- А что закон? Тебя не убьют, не покалечат. Будут любить и кормить. Не подкопаешься. Всё хватит разговоров, давай примерим тебе новую побрякушку.
Хишкха долго кричал, пока его голос не изменился и не превратился в протяжный вой.
***
Кинда не разговаривала с того самого дня, когда стимокат[3] задавил её любимца. За столом она со скучающим видом ковырялась в тарелке, размазывая еду по краям. Девочка заметно похудела, и что хуже всего, она напрочь отказалась праздновать пятилетие.