Соня вздохнула и кивнула головой.
– Всё это было на самом деле, хм, трагично для тебя. По крайней мере, теперь я знаю, откуда ты взялся. Но что тебе надо от меня?
– Я хочу, чтобы ты помогла мне найти вампира, который убил моего отца.
– Эй-эй! Даже и не подумаю! – она решительно помотала головой, держа руки так, как будто отталкивала от себя что-то очень тяжелое. – Ты охотишься на это создание дольше, чем я существую. И понятно, что ты знаешь его на совершенно ином уровне, чем я. Уверена, ты что-то должен о нём знать… Во-первых, как я смогу тебе помочь, если никогда раньше не слышала об этом Блэкхарте? И даже если бы я знала хоть что-то о его местонахождении, то все равно бы не выдала его тебе! Разве ничего из того, что я сказала, не усвоилось в твоей непутёвой голове? Это самоубийственная затея, приятель! Ты молод, у тебя впереди годы. Оставь это сумасшествие, постарайся забыть про чудовищ и найди себе хорошую молодую женщину или мужчину – как тебе больше нравится – остепенись и живи своей жизнью. Бог знает, я сделала бы то же самое, если бы могла, но эту возможность отняли у меня очень давно.
Глаза Эстеса потемнели как штормовые облака, пока он говорил резким отрывистым голосом, кипя возмущением:
– Я полагал, будучи коллегой-охотником на вампиров, я смогу рассчитывать на твою профессиональную солидарность. Но теперь я вижу, что на самом деле ошибался, и это никого не интересует кроме меня. До свидания, мисс Блу.
Соня смотрела, как Эстес развернулся на каблуках и шагнул в темноту, его пыльник взлетел за ним подобно крыльям летучей мыши. Мужчина был заметно неуравновешен – она могла видеть это в его ауре, которая пульсировала вокруг его головы, как озеро магмы, и это не являлось отрицаемым влечением, которое он испытывал к ней. Было бы удивительно, если бы мотыльки чувствовали напряженное ожидание, танцуя вокруг пламени.
Глава 5
Вестибюль здания с мраморными полами и декором в стиле минимализма, что делало его одновременно высококлассным и пустым, был ярко освещён. Это только один из целого ряда жилых комплексов, который обеспечивает пять сотен счастливых чиновников.
Прежде чем перешагнуть порог, сканирую углы на наличие видеокамер и замечаю прямо над передней дверью маленькую коробочку, нацеленную на лифт. Делаю шаг назад, закрываю глаза и посылаю низкочастотный телепатический сигнал, настроенный на определенную ментальную частоту, чтобы определить личность, как эхолокатор, используемый на лодках для навигации, чтобы прокладывать путь через пещеры. После нескольких секунд получаю ответ на свой сигнал. Он в пентхаусе.
Я быстренько сворачиваю свое ментальное исследование. Несмотря на то, что меня так и подмывает заглянуть вглубь его разума, чтобы узнать, что у него припасено, я это откладываю. Поскольку Эстес не был сенситивом от рождения, лекарственная и шоковая терапия, которым он подвергался, будучи подростком, могли подстегнуть его скрытый талант экстрасенса. Это могло бы объяснить некоторый успех, с которым он выслеживал и охотился за своими жертвами. Только поэты, алкоголики и безумцы могли видеть Реальный Мир, и Джек Эстес – точно не Шелли[12].
Я обхожу здание на предмет наличия наружной пожарной лестницы, но оно слишком новое и слишком высокое. Иду обратно, чтобы обследовать служебный вход. Мне везёт. Охранник, сидя на перевёрнутом пластиковом ящике из-под молока, тихо наслаждается косячком, словно созерцая облачка ранним утром. Я выныриваю из-за промышленных размеров мусорного бака и иду к нему, сунув руки в карманы. Он удивлённо поднимает голову, и его брови смешно взлетают вверх. Я влезаю в его мозги и надавливаю на затылочную долю, эффективно делая себя невидимой для его смертных глаз. С помощью другого ментального трюка я не даю ему почувствовать, как снимаю пластиковую карту пропуска с его ремня. Прохожу мимо него к средоточию нервных окончаний жилища Эстеса. Я направляюсь прямо к служебному лифту – от общего он отличается только отсутствием видеонаблюдения. Двери лифта тихо открываются прямо в фойе пентхауса. Как и вестибюль на первом этаже, он со вкусом обставлен, но при этом лишен признаков какой бы то ни было индивидуальности. Двойные двери пентхауса хвастаются электронным замком, и я вставляю магнитную карточку в щель.
Лампочка на вершине замка мигает красным, потом меняется на зеленый, и я толчком открываю дверь. Я стою в дверном проёме и улыбаюсь без тени веселья, прежде чем сделать единственный, тщательно взвешенный шаг вперед. Осматриваюсь в похожей на пещеру гостиной с дорогими коврами и современной мебелью.