Несмотря на то что англичане знали о присутствии соперников-норвежцев и их возможностях, Р. Скотт записывает в своём дневнике 5 января:
«Каких воздушных замков мы не строим теперь в надежде, что полюс наш…»
На следующий день:
«Южнее нас, наверное, никто не бывал».
11 января:
«Мы всё ещё имеем шансы на успех…»
Р. Скотту часто изменяла объективность при оценке состояния своих спутников.
12 января 1912 года:
«В ночном лагере сегодня все перезябли. Мы думали, что нагрянул большой мороз, но, к удивлению, температура оказалась выше вчерашней… Непонятно, почему же нам было так холодно. Может быть, от чрезмерной усталости…»
13 января:
«Тоска берёт так надрываться, чтобы сдвинуть с места лёгонькие сани…»
14 января:
«Физически все в прекрасном состоянии».
15 января:
«Все порядком умаялись».
16 января:
«Утром шли бодро…»
17 января англичане выходят к полюсу, днём раньше обнаружив следы норвежцев.
«Очевидно также, что норвежцы нашли более лёгкий путь»,
— отметил Р. Скотт в своём дневнике. Моральное состояние своих спутников в момент достижения полюса Р. Скотт описывает так.
16 января:
«Полюс! Да, но насколько иные условия против тех, которые мы ожидали. Мы пережили ужасный день…».
18 января:
«Мы повернулись спиной к цели своих честолюбивых вожделений. Перед нами 800 миль неустанного пешего хождения с грузом. Прощайте, золотые грёзы!»
17 февраля в приустьевой части ледника Бирдмора, примерно в 730 км от базы, умер Эдгар Эванс, а через месяц Лоренс Отс с отмороженными ногами ушёл из палатки в день своего рождения со словами:
«Пойду пройдусь. Может, не сразу вернусь».
Трое оставшихся смогли одолеть в два перехода около 16 км и на широте 79°50′ ю. погибли в палатке от холода и голода в 18 километрах от склада Одной тонны, судя по последней записи в дневнике Р. Скотта вскоре после 29 марта 1912 года. 12 ноября того же года погибшие были обнаружены поисковым отрядом — но об этом читатель детальней узнает из книги.
Таков беглый перечень событий обоих походов на Южный полюс, который всё же не объясняет причин успеха Р. Амундсена и трагедии Р. Скотта. Очевидно, эти причины скрыты достаточно глубоко. Для начала попытаемся оценить природные условия, в которых проходили полюсные маршруты Р. Амундсена и Р. Скотта. Обычно такие условия определяются двумя обстоятельствами — проходимостью местности (в первую очередь рельефом и характером поверхности) и погодой.
Начнём с оценки проходимости по обоим маршрутам.
Рельеф местности, по которой проходили оба маршрута, очень сходен. От зимовочных баз оба полюсных отряда шли сначала по шельфовому леднику Росса, затем по ледникам в сквозных долинах, рассекающих Трансантарктические горы, и наконец по наиболее высоким участкам ледникового покрова за этими горами. Судя по походу Э. Шеклтона, наибольшие трудности ожидались при пересечении полосы Трансантарктических гор.
Шельфовый ледник Росса с точки зрения проходимости представлял наиболее лёгкую часть маршрута. Вот как выглядят скорости движения и протяжённость выделенных участков маршрутов, сведённые в таблицу из путевых дневников Р. Амундсена и Р. Скотта (в числителе протяжённость в километрах, в знаменателе затрата времени в днях):
Судя по приведённым в таблице данным, маршрут Р. Амундсена проходил как будто в более благоприятных условиях: общая протяжённость маршрута меньше, большая часть пути приходится на более спокойный шельфовый ледник, меньшая — на ледник Акселя Хейберга в сквозной долине в Трансантарктических горах. Однако, как видно из таблицы, именно на ледник Акселя Хейберга Амундсену понадобилось целых 18 дней, хотя этот ледник короче, чем ледник Бирдмора. Здесь Амундсен столкнулся с такими трудностями, которых не было у англичан. Вот какие особенности ледника отмечены в его записях:
«…стоянка была расположена между огромными трещинами» (18 ноября 1911 года).
«К северу вдоль горы Нансена был сплошной хаос — пройти там было невозможно» (19 ноября).
«Ледниковый рукав, ведущий наверх, был недлинен, но необычайно крут и с огромными трещинами» (20 ноября).
И так далее, практически ежедневно вплоть до 3 декабря, когда были пройдены последние зоны трещин с выразительными названиями — Чёртов ледник и Чёртов танцевальный зал.
Переход англичан по леднику Бирдмора проходил по-иному.
16 декабря 1911 года Р. Скотт отметил:
«Нам пока не встречались такие опасные трещины, каких я ожидал».
18 декабря он записывает:
«Ледник представлял из себя широкий бассейн с неправильными волнообразными полосами и довольно спокойной поверхностью».
Как и на леднике Акселя Хейберга, наиболее коварные трещины оказались в верховьях, где 21 декабря
«Аткинсон и Эванс ушли в трещину на всю длину своей сбруи».
Последние трещины на этом маршруте были отмечены 27 декабря, но в предшествующие дни затруднения в движении происходили в основном из-за глубокого снега.
У. Херберг (известный своим пересечением Северного Ледовитого океана в 1968–1969 годах), также посетивший описанные места в Антарктиде, воочию убедился в отмеченной здесь разнице:
«Ледник Хейберга, откуда бы на него ни смотрели, производил устрашающее впечатление… Ледник же Бирдмора, увиденный Шеклтоном и его спутниками с горы Хоп, произвёл на них противоположное впечатление. Он простирался перед ними как огромная столбовая дорога к полюсу».
Погодные условия, в которых проходили полюсные маршруты, сравнивать намного трудней, прежде всего из-за несовпадения в сроках. Сам Р. Скотт писал о том, что в конце своего полюсного маршрута он столкнулся с неожиданно низкими температурами. Однако во время зимовки на «Дисковери» в марте 1902 года вблизи моря, где теплее, уже отмечались температуры ниже -40 °C. Ясно одно: уложившись в намеченные сроки, Р. Амундсен избежал тех неблагоприятных сезонных явлений, на которые жалуется Р. Скотт. В целом же различия в природной обстановке по обоим полюсным маршрутам не настолько велики, чтобы объяснить успех одного исследователя и неудачу другого. Очевидно, необходимо сравнить графики движения полюсных отрядов Р. Скотта, Э. Эванса и Р. Амундсена. выполнение самих маршрутов, причём лучше всего на графиках (включая возвращение), которые достаточно наглядны (рисунок). По горизонтальной оси нанесены даты различных событий, по вертикальной — удаление от баз в километрах. Тем самым удаётся сопоставить события обоих маршрутов, что практически невозможно просто при чтении отчётов. В результате выявляется довольно много новых существенных деталей, включая разницу в среднесуточных темпах обоих полюсных отрядов: 24,6 км/день у Р. Амундсена и только 19,5 км/день у Р. Скотта.
Накапливаясь изо дня в день, эта разница превращалась в гораздо более важный фактор, чем более южное положение исходной базы у Р. Амундсена по сравнению с Р. Скоттом, что обычно бросается в глаза.
Графики движения полюсных отрядов Р.Скотта, Э.Эванса и Р.Амундсена.
Сравнение «ветвей» графиков, характеризующих движение к полюсу и возвращение обратно к базе, показывает, что Р. Амундсен затратил на возвращение в полтора раза меньше времени, чем на сам поход к полюсу. Причины этого понятны — отпала надобность в рекогносцировках, частично сохранились следы, были оставлены склады и т. д. Однако в той же ситуации положение обеих ветвей графика похода к полюсу и возвращения у Р. Скотта практически симметрично, что, очевидно, требует разъяснения. Но прежде продемонстрируем возможности предлагаемой методики оценок на более простом примере — форсировании обоими отрядами самого трудного участка маршрутов по ледникам Акселя Хейберга и Бирдмора в Трансантарктических горах.