Виктор Александров в своей книге «Конец Романовых» возможно, наиболее точно описал убийство семьи императора и их слуг. Это в точности совпадает с независимыми данными ордена святого Иоанна Иерусалимского, которые он накопил за долгие годы расследования этого события и которые являются основанием для выводов автора по данному вопросу.
Установлено, что 25 апреля 1918 года посол Германии в России Вильгельм фон Мирбах решил переправить семью императора в центр горнодобывающей промышленности Екатеринбург за шестьсот километров западнее Тобольска. Эта мера предосторожности была предпринята с целью, чтобы царь оставался под наблюдением Советов. В Тобольске царю было извещено, что он должен направиться в Москву для подписания мирного договора с Германией, но он не знал, что Брест-Литовский мирный договор уже подписан 3 марта 1918 года. Вместо того чтобы везти его в Москву, он был направлен в Екатеринбург и вместе с женой передан председателю местного совета Александру Белобородову. До следующего распоряжения они были заточены в Ипатьевском доме под стражу, состоящую из лиц с высоким процентом преступного элемента. Начальствовал над всей этой бандой постоянно пьяный некий слесарь Авдеев, именовавший себя «комендантом».
Дети царя и другие члены его свиты пребывали в Тобольской тюрьме до 24 мая 1918 года. В тот день двум лицам, сопровождавшим царскую семью*, было
-------------------
* Из-за приступа аппендицита, фрейлина императрицы баронесса София Буксгевден (Sophie Buxhoeveden) не сопровождала царскую семью, и это спасло ей жизнь. По неизвестным причинам подруге императрицы Анне Вырубовой не было разрешено сопровождать семью, позднее она была освобождена из тюрьмы. запрещено ехать с детьми в Екатеринбург. По прибытию в пункт назначения врач Владимир Деревенко был отделен от семьи, и ему было разрешено свободно жить в городе. Князь Василий Долгоруков также был отделен от царской семьи, заключен в тюрьму с жуткими условиями в другой части города. В Екатеринбурге в заключении находились пять великих князей и сестра императрицы - великая княгиня Елизавета Федоровна, но вскоре все они были переправлены в Алапаевск ,расположенный за сто пятьдесят километров .
В Екатеринбурге с царской семьей обходились неважно, они подвергались поруганию, осквернялись бранью, вскоре их личная жизнь приблизилась к тюремным условиям. Неотесанный болван Авдеев отказался повиноваться даже приказам военного комиссара Уральской области Исаака Голощекина, Виленского еврея. Сильно обеспокоенный И. Голощекин поехал в Москву требовать, чтобы Авдеев был отстранен от занимаемой должности. Яков Свердлов его просьбу удовлетворил. И. Голощекин вернулся из Москвы с группой новых стражников, мнимых латышей, под командованием Якова Юровского. Я. Свердлов строго приказал не позволить сбежать ни царю, ни его семье, строжайшим образом охранять, чтобы их не освободили контрреволюционеры.
Вездесущий лейтенант Соловьев опять сумел установить связь с императрицей и заверил ее, что спасение их семьи гарантировано. В Екатеринбург проникали, как раньше в Тобольск, и другие группы освобождения. Догадливые Советы чрезвычайно интересовались возможностями групп спасения и подозревали каждого незнакомца появившегося в городе.
В начале июля И. Голощекин был вызван в Москву для получения дальнейших инструкций насчет положения царя, потому что после убийства посла Германии Вильгельма фон Мирбаха, взгляды Советов по отношению к царю изменились. Я. Свердлов проинструктировал И. Голощекина, что необходимо предъявить царю официальное обвинение и передать его дело в суд. 12 июля И. Голощекин вернулся в Екатеринбург. На следующий день советский военный отряд, под командованием Лазаря Шварца, который позднее, во время гражданской войны в Испании был известен как «генерал Клебер», вступил в Екатеринбург. Подразделение отступало под натиском преследовавших его превосходящих сил армии адмирала Колчака и чешской армии. Эти группировки приближались к Екатеринбургу с двух сторон, намереваясь занять город и освободить царя и его семью.
14 июля 1918 года духовный отец, местный поп Иоанн Сторожев в Ипатьевском доме отслужил последний молебен для императорской семьи. Хотя ему не разрешалось с ними говорить, он заметил, что все они были очень печальны, объяты страхом и полны отчаяния.
15 июля комитет Екатеринбургского совета, состоящий из шестнадцати членов, на нескольких закрытых заседаниях, под председательством Л. Сосновского, обсуждал как устранить угрозу империалистических армий адмирала Колчака, а также судьбу знатных заключенных. Комитет проголосовал без суда привести в исполнение смертную казнь царю, его семье и всем их сопровождающим лицам. Комитет также решил послать в Алапаевск советский отряд Л. Шварца для убийства всех находящихся там в заключении родственников царя.
Решение Екатеринбургского совета было более или менее актом безрассудства, попытка опередить освобождение императорской семьи. Эта группа комитетчиков думала, что армии Колчака займут Екатеринбург и его окрестности почти без всякого сопротивления, поэтому они должны были не допустить приближающихся империалистических сил к основной цели – освобождению царя вместе с семьей и всей его свитой.
16 июля 1918 года в десять часов вечера царь Николай II, его жена и их дети, вместе с доктором Боткиным, камердинером Труппом, служанкой Демидовой и поваром Харитоновым были вызваны в подвал Ипатьевского дома. Рассказывается, что царь, его жена и сыновья были усажены на стулья, а четыре дочери и сопровождающие их лица стояли за ними. Вся процедура происходила в условиях строжайшей секретности. Исполнителями экзекуции были назначены пять лиц: Юровский, Голощекин, Ермаков, Белобородов и Войков. Все они были вооружены несколькими револьверами.
Как позднее засвидетельствовал Войков, Юровский зачитал царю приговор: «Николай Александрович, решением совета Уральской области, вы приговариваетесь к смертной казни». Услышав свою участь, царь потерял сознание. Юровский первый выстрел направил царю в голову, второй – на сына царя. Другие экзекуторы стреляли по оставшейся группе людей, пока все не были убиты, включая и всеобщего любимца – спаниеля Джимми. К двери подвала специально был подогнан грузовик с включенным двигателем, чтобы он заглушал звуки выстрелов. Этот план был настолько действенным, что часовые вокруг Ипатьевского дома и окрестные жители выстрелов, наверное, даже и не слышали. В час по полуночи исполнители казни погрузили трупы в грузовик и отвезли их за двадцать километров, недалеко от деревни Палкино к так называемой шахте Четыре Брата.
После вывоза из Ипатьевского дома тел жертв, часовые, помогшие вынести их из подвала и уложить в грузовик, начали пьянствовать, празднуя это событие. В пьяном угаре они стреляли из своих маузеров в комнате смертников, изображая экзекуцию семьи императора. Это «празднование» объясняет, почему на стенах комнаты убийства было найдено такое множество следов от выстрелов.
Около шахты Четыре Брата жертвы были раздеты, одежда аккуратно обыскана в надежде найти драгоценности и ценные вещи. Тела ужасным образом были расчленены топорами и сложены на двух кучах поленьев. Все обильно залито керосином, бензином, серной кислотой и подожжено. Костры горели двое суток под строгой охраной, пока тела полностью не сгорели. Остатки были свалены в шахтный колодец.
Другую, еще более жуткую версию расправы над жертвами предоставляет Питер Флеминг (Peter Fleming) в своей книге «Судьба адмирала Колчака». Он писал: «Факт, что убиенные были без зубов, генерал Жанен* объясняет следующим образом – трупам были отрезаны головы, сложены в опилки и увезены. Все это исполнил человек со зловещей репутацией – некий Апфельбаум**».
На следующий день после расправы над императорской семьей, также были жестоко убиты родственники царя, бывшие в заключении в Алапаевской тюрьме. Великие князья Михаил Александрович, Сергей Михайлович, Игорь Константинович, Константин Константинович, Иоанн Константинович и князь