Коренные жители этих краев, будучи вынужденными терпеть продолжительное господство славян и став христианами, уже успели изрядно славянизироваться.
Ердивил, желая снискать доверие местных жителей, укреплял все привилегии их веры и свободы, провозглашал о своем намерении защищать все их права и все принадлежащее им имущество. Ердивил не брал никакой подати с жителей занятых областей, только требовал предоставления помощи при возникновении войны с агрессивными соседями. Для защиты племен айстиев от чужестранных набегов Ердивил построил крепкий замок – Новогрудок, а окрестные земли присоединил к Самогитии или Литве. Своего сына – князя Скирмонта**** он назначил главным властителем всех этих земель.
Позднее, когда князю Скирмонту стал угрожать русский князь Мстислав, ему на помощь поспешил Ердивил со своими всадниками. Противоборство с войском Мстислава состоялось у берегов Ясельды. В кровавой битве погиб сам князь
_________
* Упоминаются и другие варианты имени Довгерда: Даугирдас, Дангерут, Даугеруте,
Даугерутис, Даугирутис, Дангерутис.
** Ердивил также: Ердвилас, Ердвил, Эрдивил, Радивил.
*** Ринговд известен и под другими именами: Рингольд Рингаудас, Римгаудас.
**** Скирмонт также известен как: Скирмунт, Скирмонт, Скирмон.
Мстислав, а остатки его войска, бежавшие от разгромивших их самогитских всадников, утонули в реке.
В других полях сражениях литовцы, под руководством короля Литвы Живинбуда, одолели славян и заняли города Чернигов, Карачев, Стародуб и Севежск, которые немедленно были присоединены к Литве.
После этого сражения, войны со славянами временно прекратились. Ердивил вернулся в Самогитию. Здесь он был принят весьма торжественно и роскошно встречен.
В 1222 году король Живинбуд умер, так и не оставив прямых наследников престола. Тогда литовский народ своим владыкой избрал популярного полководца самогитов князя Ердвила. В том самом году брат Ердвила, младший сын короля Самогитии Монтивила Ринговд, по установившемуся обычаю наследственности Дома Солнца, стал властелином Самогитии. Король Ринговд скоро снискал уважение и признание всех народов Восточной Европы не только за военную доблесть, но и за исключительные способности управлять своим широко раскинувшимся государством.
Братья Ринговд и Ердивил трудились сообща, очень согласованно, словно члены одной команды, как в области политики, так и в военном деле. Ринговд воевал с врагами на Востоке, а Ердивил – на Западе или охранял границы своих владений. Часто, если обстоятельства того требовали, оба объединяли свои силы в одно, труднопобедимое войско.
Ринговд был привлекательной внешности, особенно всех поражал своими золотистого цвета волосами. Он был основательно образован, умел не только искусно воевать, но и управлять страной. Предполагается, что он был первым сторонником политики, пропагандирующей принцип - «не добавляй ничего нового и не меняй ничего старого», настойчиво требующий, чтобы князья, издавая законы, не руководствовались чувствами. На покоренных территориях этой политики придерживались и его наследники. С ней историки связывают и тот факт, что управляющим князьям было более выгодно перенимать обычаи и религию подвластных народов.
Ринговд, наверное, был первым властителем, который объединил все племена айстиев в решительно действующий военный союз. Тем самым он не нарушил автономии младших князей, имевших права наследственности.
«Первая российская хроника» гласит, что войско Ринговда, которое в 1225 году разорило Новогрудок, было таким большим, что «…никто и никогда прежде такого не видывал со времен сотворения мира». Ринговд стал таким великим, что, по словам «Хроники», «В военном деле с ним никто не мог сравниться». Русские хроники указывают, что Ринговд со своими армиями в войнах одержал много важных побед, но «мало что было зафиксировано о битвах, в которых он участвовал ранее, когда в 1223 году Золотая Орда Чингисхана напала на европейские народы.
Монгольскими войсками командовал старший сын Чингисхана Джучи, которому помогал знаменитый генерал Субэдэй. Из Азии, полные злости, они, как яростная буря, ворвались в южные земли Руси. Монголы уничтожали все, что только попадалось на их пути, ряды их войск пополнили много тысяч взятых ими в плен русских кипчаков. Джучи доказывал, что все земли Европы до самих берегов Атлантики являются законными владениями его отца – Чингисхана. Его
главный генерал Субэдэй разбил огромную армию славян около реки Калка и достиг южных границ Польши. Тогда генерал Субэдэй послал в Литву курьеров с требованием о подати.
Король Ердивил монгольских уполномоченных принял очень любезно, несколько дней угощал всем, чем только мог. В то самое время он призвал брата Ринговда сосредоточить все военные силы для решительной битвы с такими самоуверенными монголами. Когда объединенные войска Самогитии и Литвы были собраны и заняли стратегические позиции, Ердивил велев позвать монгольских послов, вручил им два копья и молвил: «Посылаю эти два копья вашему вождю, который хоть и завоевал полмира, но еще не столько могуществен, чтобы осилить литовцев»*.
Монгольским послам стало ясно, что означали все эти развлечения литовцев.
Вернувшись в свой лагерь, они доложили главнокомандующему, что они испытали, пребывая в Литве.
Тем временем король Ердивил со своим войском выступил в сторону противника. Монголы, взбешенные ответом литовцев, незамедлительно
переправились через Днепр и разбили лагерь недалеко от реки Припять.
---------------------------
* Врученные послам копья имели символическое значение, вызывающее Джучи на личную дуэль. От того, какое копье выберет Джучи, зависело, с кем ему придется биться в дуэли – с Ринговдом или Ердивилом.
Ердивил, приблизившись к монголам, дал своим воинам отдохнуть, ночью он закончил распределение подразделений и подготовил их к бою. С восходом солнца он так яростно напал на монголов, что вскоре прорвал их ряды. Монголы сражались очень храбро, но не удержались под натиском неодолимых самогитов и литовцев, перестали сопротивляться и беспорядочно начали спасаться бегством. Много убегающих монголов погибло в близлежащих болотах или утонуло в реке Припять.
Генерал монголов Субэдэй, совершенно не мог поверить, что самогиты со своими небольшими боевыми конями могли победить опытных монгольских всадников. С остатками своей армии он вернулся к Каспийскому морю, в Сарай, в котором была устроена штаб-квартира монгольского хана Джучи.
Дальнейшие события раскрывают, что для хана Джучи тотчас же встал вопрос о личной чести. Собрание взятых в плен князей, священников, руководителей общин расстроило его , они настаивали предаться Ринговду – «самому великому полководцу всех времен». Это был намек на то, что вопрос истинного предания можно решить только в личном, смертельном единоборстве обоих правителей на конях. Джучи был уверен,
что как Ердивил, так и Ринговд жаждали такого поединка. Ему самому также казалось, что это наиболее почетное и логичное решение вопроса. Долго обдумывая, стоит ли принять это предложение, Джучи потерял уважение своих войск и был вынужден с позором вернуться в ставку своего отца Чингисхана в Азии.
Чингисхан отлично понимал состояние своего сына Джучи. Как гласит легенда, Джучи всегда преследовал вид в детстве приснившегося сна, ему не давало покоя увиденное видение, в котором зеленоглазый золотоперый орел в стране Заката распаривает ему живот. Ринговд, как представлял его Джучи, обладал силой бессмертия, был зеленоглазым, желтоволосым и жил в стране Заходящего Солнца – как тот призрак из его детского сновидения. Наконец, преодолев свое восточное суеверие, Джучи решил не избегать навязываемой ему роковой дуэли и вступить в нее со свойственным воину мужеством. Джучи попросил у Чингисхана разрешить ему вернуться к Волге. Отец, хоть и неохотно, но не противился воле сына.
Как гласит предание самогитов, в начале 1227 года, в один яркий, безоблачный день, в просторных полях между Волгой и Днепром произошло необычное в истории всех времен событие, во время которого было суждено разрешить роковой спор. Две противоборствующие армии, каждая имевшая в своем составе примерно по двадцать тысяч воинов, облаченных в красочные униформы, со всеми регалиями, как в хорошо поставленной пьесе, по строго согласованному порядку, встретились на широкой степи Руси. Воины, остановившись всего лишь на расстоянии ста метров, молча пронизывали друг друга свирепыми взглядами. И одно, и другое войско озабоченно ожидали поединка своих вождей, мысленно гадая, свидетелями какого события придется им быть. В середине огромного пустого поля совещалась немногочисленная группа избранных воинов – и монголы, и самогиты уточняли правила поединка своих достойных вождей. После завершения совещания, каждая группа поскакала в указанные им места. В середине поля остался лишь один всадник для официального объявления дуэли. Он держал в руках направленное вверх копье, с прикрепленным на нем флажком. Вдруг всадник резким движением вонзил копье в землю – это был знак начать поединок. Монгол Джучи и самогит Ринговд, оседлав своих небольшого роста коней, со всей прытью набросились друг на друга. Несколько раз всадники ловко вывернулись от ударов противника, а потом на несколько минут сразились в смертельном бою. Вдруг копье одного воина вонзилось в тело другого, пронзенный ей противник даже был подброшен вверх от седла. Жертве – старшему сыну Чингисхана Джучи роковым сном предвещенная судьба оказалась явью.